Нерассказанная история США

Картер не только не выполнил обещание резко сократить расходы на оборону, но значительно увеличил их – со 115,2 миллиарда долларов в его первом бюджете до 180 миллиардов долларов в последнем⁷¹. И он яростно отстаивал эти изменения. Во время второй избирательной кампании члены штаба Картера даже обвиняли республиканцев в недостаточном финансировании обороны. В начале июля в шоу Today министр обороны Гарольд Браун припомнил республиканцам снижение затрат на оборону на 35 % в 1969–1976 годах, в то время как Картер увеличил их на 10 %, а за время второго срока планировал увеличение еще на 25. Бывший министр обороны Мелвин Лэйрд усомнился в этих цифрах, но признал, что при Картере оборонный бюджет рос быстрее, чем при Никсоне и Форде⁷².

С точки зрения СССР действия США были такими, что вызывали тревогу. Как позже признает директор ЦРУ Роберт Гейтс: «Советы в 1980 году видели совсем иного Джимми Картера, чем американцы, – враждебного и опасного»⁷³. Советское руководство не знало, чего ожидать от Картера. В конце 1979-го – начале 1980 года американская система раннего оповещения давала сбой четыре раза, поднимая боевую тревогу в стратегических силах США. КГБ считал, что это был не сбой, а намеренная уловка Пентагона, направленная на то, чтобы успокоить Советский Союз и оттянуть время ответного удара, сделав страну уязвимой перед внезапным нападением. И эти эпизоды настораживали не только СССР. Гейтс вспоминает в своих мемуарах доклад Бжезинского от 9 ноября 1979 года:

«В три часа утра Бжезинского разбудил (его помощник по военным вопросам Уильям) Одом, сказавший ему, что по США были запущены 220 советских ракет. Бжезинский знал, что у президента есть три – семь минут на принятие решения об ответном ударе после пуска советских ракет. Поэтому он сказал Одому, что будет ждать следующего звонка с подтверждением советского запуска, прежде чем звонить президенту. Бжезинский был убежден, что нам следует нанести ответный удар, и сказал Одому, чтобы тот убедился, что стратегическое командование ВВС уже готовит самолеты к вылету. Когда Одом позвонил ему снова, он сказал, что запущено уже 2200 ракет – это была массированная атака. За минуту до звонка Бжезинского президенту Одом позвонил в третий раз и сказал, что ни одна из других систем оповещения не зафиксировала советских ракет. Бжезинский не стал будить жену посреди ночи, поскольку считал, что через полчаса все они погибнут. Но то была ложная тревога. Кто-то по ошибке засунул в компьютерную систему учебную программу. Когда все закончилось, Збиг снова лег. Но я сомневаюсь, что ему хорошо спалось»⁷⁴.

Просочившись в прессу, этот опасный инцидент вызвал беспокойство Кремля. Посол Добрынин передал «чрезвычайную обеспокоенность» происшедшим Л. И. Брежнева. Бжезинский и Министерство обороны подготовили ответ, который главный советник Госдепартамента Маршалл Шульман охарактеризовал как «неприемлемо оскорбительный и неподходящий для общения Картера с Брежневым». Шульман еще назвал его «детским лепетом, недостойным США» и поинтересовался: «Почему нам обязательно стараться выглядеть такими высокомерными?»⁷⁵