Нерассказанная история США

Информация о сотрудничестве с «умеренными» силами в Иране стала циркулировать среди правительственных чиновников в США, которые уже подумывали, как строить отношения с Ираном после Хомейни. В июне 1985 года ЦРУ провело Национальное разведывательное оценивание под названием «Иран: возможная нестабильность в краткосрочной перспективе», где утверждалось, что ситуация в Иране неустойчива и дни Хомейни, возможно, сочтены. Ему вторил СНБ, утверждая в Директиве по национальной безопасности, что иранские «умеренные» силы могут склониться на сторону США. Министр обороны Каспар Уайнбергер написал на своем экземпляре доклада: «Нелепо даже комментировать. Документ сводится к предположению, что раз в Иране происходят серьезные перемены, то это автоматически означает, что мы сможем их использовать. Все равно что приглашать на дружеский обед Каддафи»¹¹⁰.

США согласились поставить иранцам зенитные ракеты «Хок» и другое оружие. В 1986 году иранцы получили разведывательную поддержку в войне с Ираком. Они очень хорошо платили за такую помощь.

Благодаря потоку денег от продажи оружия Ирану и помощи саудовцев ЦРУ расширило военную поддержку контрас. Большую роль в этом деле играли кубинские эмигранты Феликс Родригес и Луис Посада Каррилес. Родригес входил в близкое окружение советника по национальной безопасности вице-президента Буша Дональда Грегга, бывшего сотрудника ЦРУ. Посада был бежавшим из Венесуэлы заключенным, осужденным за соучастие во взрыве кубинского авиалайнера в 1976 году, в результате которого погибло 73 человека. После отмены по настоянию Чейни поправки Боланда конгресс позволил выделить 100 миллионов долларов на операции в Центральной Америке.

5 октября операция покатилась под откос. В тот день молодой никарагуанский солдат сбил грузовой самолет C-123, перевозивший оружие для контрас. Бывший морпех Юджин Хейсенфус, единственный выживший член экипажа, признался сандинистам, что работает на ЦРУ и поставляет оружие контрас. В день выборов, 4 ноября, спикер иранского парламента Али Акбар Хашеми-Рафсанджани во всеуслышание заявил о сделках между США и Ираном. На следующий день Буш сделал запись в своем дневнике: «Это очень-очень скользкое дело, и я надеюсь, что информация о нем не просочится в прессу»¹¹¹.

Но было уже слишком поздно. Детали грязной и запутанной операции кочевали по страницам газет и телеэкранам страны. Белый дом неуклюже оправдывался. 13 ноября Рейган признал, что «небольшие объемы оборонительных вооружений» действительно поставлялись, но «мы не обменивали, повторяю, не обменивали оружие или что-либо еще на заложников. И мы не будем делать этого в дальнейшем».

Лгать продолжали и Кейси с контр-адмиралом Джоном Пойндекстером, давая показания в конгрессе. Пойндекстер, Норт, генерал Ричард Секорд, а также другие участники операции начали массовое уничтожение уличающих документов. 25 ноября Рейган выступил с заявлением, которое историк Шон Виленц назвал «худшим спектаклем за время его президентства, если не за всю карьеру». Рейган сказал журналистам, что, если верить предварительным выводам министра юстиции Эдвина Миза, он «не был полностью информирован о действиях, предпринимавшихся в рамках его инициативы». Он объявил, что Пойндекстер уйдет с поста советника по национальной безопасности, а Норт будет отстранен от занимаемой должности. «Как я уже говорил, – добавил он, – я считаю, что наши политические цели в Иране вполне обоснованны. Однако информация, оказавшаяся у меня в распоряжении вчера, убедила меня, что пути реализации этой политики были совершенно неправильными». После этого короткого заявления он передал слово Мизу и молча прошел мимо журналистов, выкрикивающих ему вслед вопросы¹¹². Через неделю Институт Гэллапа сообщил, что за месяц рейтинг Рейгана упал с 67 до 46 %.

Все расследование указывало на Рейгана, однако было очевидно, что он практически неспособен контролировать действия своих подчиненных, а то и вовсе не осведомлен о них. Комитет по расследованию, образованный Конгрессом, заключил, что «если президент не знает, что делают его советники по национальной безопасности, то ему следует этим поинтересоваться». Специальный прокурор Лоуренс Уолш заявил: «Президент Рейган создал условия, при которых стало возможным совершение преступлений в рамках проведенной по его приказу тайной смены политического курса в отношении Ирана и заложников, а также его личного желания помочь контрас “свести концы с концами”, несмотря на запрет [конгресса] оказывать им помощь»¹¹³.