Лидия оделась и позвала Руфуса, который уже успел убежать в лес. Они снова пустились в путь, на этот раз вдоль берега, и солнце светило ей в спину, а в коричневом, красном и черном сланце поблескивали золотые искорки.
К тому времени, когда они добрались до пляжного домика, ноги невыносимо ныли. Она сбросила сапоги и устроилась на диване.
Углы и потолок оказались затянуты паутиной, повсюду – комки пыли. Не до конца затянутые занавески были бледно-желтыми, почти прозрачными сверху и оттенка густой горчицы внизу, словно с годами цвет сполз ниже подоконника, образуя толстую корку. В комнате пахло старыми коврами, влажным картоном и очень слабо – валявшимися на столе пучками сухой лаванды.
Тихо звякнул мобильник, и она вытащила его из кармана.
– Он уехал, – сообщила Тевис. – Я проследила за ним до аэропорта.
– Здесь так красиво, – вздохнула Лидия. – Я бы пожила в домике несколько дней.
– Сколько угодно. Сегодня утром Эмбер ходила к миссис Джексон и взяла из его стола эту штуку со всеми фото. Эмбер ее выбросила.
– Я по-прежнему не знаю, смогу ли вернуться. Вы позвоните, если что-то случится?
– Конечно. Но поверь, это последнее место на земле, где ему вздумается тебя искать.
– Если бы я могла поделиться с вами… – пробормотала Лидия. – Вы ведь знаете… если бы я могла, рассказала бы все.
– Как говорит Эстер, ты не обязана нам ничего говорить.