Парень дернулся. Но этого оказалось недостаточно, чтобы завести его. Видимо, Мадонну он снимал регулярно.
Грабовски оглядел стойку бара, якобы для того, чтобы проверить, что их не подслушивают.
– Она здесь, и угадай, кого трахает.
– Кого?
– Клянись жизнью своей матери.
– Клянусь. Обещаю, вы не пожалеете.
– Теперь мы команда, – сказал Грабовски. – Ты меня не подведешь?
– Черт возьми, мы чертова команда!
– Я тебе верю, – кивнул Грабовски и наклонился к уху парня.
– Она трахает Хью Хефнера.
Он сделал паузу, ожидая, пока до парня дойдет.
– Хью Хефнера, Санта-Клауса и семерых гребаных гномов в кенсингтонском отеле. Только никому не говори.
Последовала еще одна долгая пауза, в течение которой крысеныш решал, как отнестись к тому, что с ним обошлись, словно с полным кретином, коим он и являлся.
Потом он рассмеялся.
– Дерьмо! Говорил я Тинни, что это бред. Ехал сюда в долбаную глушь. Сел в машину и рванул прямо сюда. Останавливался, только чтобы отлить.
Грабовски решил, что был слишком жесток с парнем. В конце концов, крысеныш всего лишь шестерка Тинни.