Неравный брак

— Что вы, — с улыбкой ответила Джейн. — Они у нас котируются на уровне богов и уж никогда не снизойдут до общения с той, кто всего-навсего является медсестрой в их больнице.

— Понятно, — тут же сник Родерик и отошел в сторону.

— Увы, для Родерика вы более не существуете, — радостно объявила ей леди Онор. — Он общается исключительно с титулованными особами, с разного рода влиятельными людьми или с теми, кто делает вид, будто имеет влияние. Ну уж на крайний случай с теми, кто хотя бы знаком с ними.

— Но это же так странно! Представьте, скольких интересных людей он никогда не услышит! А сам-то он чем занимается?

— Это покрыто тайной, дорогая моя. Сам он никогда напрямую не говорит об этом, всегда напускает туману. Никогда не понимала, что в нем находит Бланш?

— А скажите, леди Онор, спор насчет чилийской араукарии…

— О, дорогая, все это так скучно! Со дня свадьбы они ведут этот идиотский, всем давно опостылевший спор: срезать или не срезать деревья. Свояченица уверена, что чилийские араукарии совершенно не к месту в здешнем парке, а моему брату деревья, напротив, очень нравятся, и потому он отказывается их спилить. И всякий раз, любому новому человеку в доме адресуют один и тот же вопрос. Мне кажется, что леди Апнор интересно мнение лишь тех, кто с ней согласен. — Леди Онор рассмеялась, хотя при этих словах у Джейн мурашки побежали по коже.

— Здешний сад выдержан в викторианском духе, и потому чилийские араукарии вовсе не кажутся диссонансом.

— Мне послышалось, вы говорите про наш сад, — поинтересовалась леди Апнор с другого конца стола.

— Да, именно.

— Интересно, что же?

— Я просто спросила леди Онор… — Джейн вновь моментально вспыхнула. — Ну, собственно, поскольку сад выдержан в викторианском духе, едва ли уместно вырубать чилийские араукарии, которые ничуть не портят настоящий викторианский сад, — отчаянно закончила Джейн, холодея от страха.

— Понятно. Вы что же, специалист по викторианским садам? — поинтересовалась леди Апнор.

— Нет, конечно. Просто мне доводилось видеть множество такого рода садов. Мне они очень нравятся, я привыкла к тому, что там, как говорится, всякой твари по паре, — закончила Джейн.

— Значит, вы часто бываете в домах вроде нашего, я правильно вас поняла? И вполне разбираетесь в данном вопросе?

— О, нет, я вовсе не это имела в виду! Я говорила про те сады, куда разрешен доступ публики.

— Не приведи Господи… — с чувством воскликнула леди Апнор. Леди Онор незаметно сжала руку Джейн. Той же ужасно захотелось исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю, чтобы не отвечать на вопросы леди Апнор. К вящей радости Джейн, появился дворецкий и объявил, что обед подан. Девушка тотчас поднялась.

— Вы куда-то спешите, мисс Рид? — высокомерно поинтересовалась леди Апнор.

Сделавшись пунцовой, Джейн поспешила сесть на место. Краем глаза она заметила, как Кларисса и ее друзья сдержанно прыснули. Пройдя через всю залу, к Джейн подошел Алистер.

— Ну, как твои дела?

— Жуть!

— Ничего, все нормально, не переживай.

— Алистер, кажется, тебе удалось встретить замечательную девушку, — обратилась к нему леди Онор.

— Не то слово! — с гордостью откликнулся Алистер и, взяв Джейн под руку, повел ее к столу.

Глава 9

Джейн уже не поражали огромные залы, потому как в этом доме практически любая вещь производила впечатление монументальной. Но тем не менее она вздрогнула от неожиданности, впервые увидев большой обеденный стол в центре, тянущийся на много ярдов в длину. Джейн уселась таким образом, чтобы по одну ее руку находился Алистер, по другую — его отец, но в силу общих размеров стола тот и другой оказались на значительном отдалении. Не было никакой возможности вести с соседом доверительный тихий разговор. Собравшиеся чуть ли не кричали, и казалось, только так здесь и можно разговаривать.

По осевой линии через равные промежутки располагались огромные серебряные канделябры, сплошь уставленные свечами. Весь стол прямо-таки сверкал: яркое пламя свечей отражалось в серебре, играло в хрустале. У каждого был свой собственный прибор, сигаретница, пепельница, перечница, солонка, — причем все это с искусным орнаментом и инициалами хозяина. Джейн успела только подумать, что в больнице ножи и вилки тоже помечены, с той целью, чтобы больные не крали приборов. Неужели же здешние хозяева опасаются, что кто-то из обслуги или даже гостей может что-нибудь стащить? Вряд ли, решила Джейн, должно быть, инициалы призваны напоминать хозяевам, кто они такие.

Дворецкий и слуги начали обносить гостей яствами. От внимания дворецкого не укрывалась ни единая мелочь: он проверял и перепроверял, чтобы всем всего хватило. Тарелки и бокалы то и дело наполнялись как бы сами собой. Слуги незаметно появлялись и так же незаметно исчезали, искусно притворяясь, что ничего не слышат. Это придавало им вид бесстрастных роботов.