Неравный брак

— Алистер человек сильный, так что о нем можешь не беспокоиться. И он не сломается. А если кому и придется уступить, так именно Бланш. Вообще никогда не позволяй кому бы то ни было вставать между тобой и любимым человеком. Впрочем, ты и сама понимаешь. Много лет тому назад моя мать не одобрила мой выбор, принудила меня отказаться от своей любви. Я часто думала с тех пор о том, как бы сложилась моя жизнь, если бы я все же настояла на своем и вышла за Боба. Может, тогда мне не пришлось бы так часто менять мужей?! И знаешь, Джейн, как это ни странно, но он вырос до члена кабинета министров, сделался нынче весьма уважаемым человеком. Так вот жестоко подчас шутит фортуна. — Онор рассмеялась, впрочем, во взгляде ее сквозила грусть.

— Ни вы, ни отец Алистера не против нашего союза. Все упирается лишь в леди Апнор. Почему?

— Видишь ли, дорогая, ты для нее живое напоминание ее собственного происхождения. Живой укор. А нет больших снобов, чем выходцы из среднего класса.

— То есть как это? Вы хотите сказать, что она не из аристократов?!

— Господи, конечно, нет! Когда Руперт влюбился в нее, поднялась большая шумиха. Отец ее был фабрикантом или кем-то в этом роде, жутко богатым. Но дело в том, что моя мать на дух не переносила торгашей. Бланш до сих пор не может забыть ту историю.

— Но она так уверенно держится!

— Ну, еще бы… Получила соответствующее образование, умеет одеваться, но как только сбрасывает с себя все благоприобретенное, так проявляется ее сущность.

— Мне казалось, такие люди, наоборот, должны быть более терпимыми.

— Ну как же! Она, как может, скрывает свое происхождение. Кроме меня, никто, пожалуй, уже не помнит об этом. И вот теперь появилась ты и всколыхнула прошлое… Я так и слышу, как местные кумушки судачат: «Ну вот, история повторяется, теперь сын Редланда женится на простушке…» Такое в провинции долго не забывается!

— Но, Онор, в наше время и придавать этому такое значение?!

— Конечно, дорогая, это все жуткая архаика! Не понимают только круглые дураки. — Она закурила сигарету. — И каковы же теперь твои планы?

— Надо съездить к родителям, получить их письменное согласие на брак. Потому как мне еще не исполнилось двадцати одного года. — И Джейн выразительно скривилась.

— Есть проблемы?

— Не исключено. Мой папаша левее Ленина. Будь его воля, он запретил бы вешать аристократов и в обязательном порядке приказал бы отправлять их всех на гильотину.

— И первая кандидатура — Бланш! — Онор заразительно рассмеялась.

— Что это вас так рассмешило? — спросил появившийся в дверях Алистер.

— Да вот, затеяли политическую дискуссию. — И Онор неопределенно махнула рукой.

— С утра пораньше?! — Алистер улыбнулся.

— Ну ладно, дорогие мои, мне пора. Передам своей прислуге, что на следующей неделе вы в любой момент можете нагрянуть.

— Вы просто ангел небесный, Онор. Мне так бы хотелось видеть вас на нашей свадьбе, — произнес Алистер. — Неужели не можете?

— Увы, мой дорогой, но как бы то ни было, а с моим-то прошлым при слове «свадьба» можно лишь огорчаться. Мне подчас кажется, что мое присутствие на какой-нибудь свадьбе делается своего рода плохим предзнаменованием. Да и грустно мне бывает. Ну ладно, желаю вам счастья. И пусть никто к вам не суется! — С этими словами тетушка удалилась.

— Мне так нравится твоя тетка! Похоже, она все-все понимает, — грустно проговорила Джейн.

— Должно быть, в глубине души ей очень нравится вся эта история. Она терпеть не может мою матушку, и та отвечает ей взаимностью. Ладно, дорогая, как-то еще к нашей затее отнесутся твои родители?

Лондон остался позади, они одним махом проскочили Кент. Дальше уже Джейн подсказывала, где сворачивать и по какой улице лучше ехать.

Алистер вздохнул.

— Какое тут все унылое, Бог мой… Ты рассказывала мне, что у тебя было серое детство, но я и не предполагал, насколько…

Когда они наконец добрались, Джейн чуть помедлила: стучаться или войти без стука? Обычно, если кто стучался в дверь, мать ее охватывало волнение. Но с другой стороны, если они с Алистером этак вот запросто войдут с улицы в дом, мать наверняка рассердится, потому как визитеры застанут ее врасплох. Нет, решила Джейн, все-таки следует постучать: по крайней мере у матери хоть будет время спрятать старые газеты под подушку или поставить ведро с грязной водой в шкаф.

Дверь им открыл отец. На нем была домашняя рубашка и шлепанцы.

— А, это ты, — без особого воодушевления протянул он, повернулся и направился в комнату. Джейн с Алистером последовали за ним.

— Папа, это Алистер Редланд.

Алистер сделал шаг вперед и протянул для приветствия руку:

— Доброе утро, сэр.

Отец весьма подозрительно взглянул сначала на протянутую руку, затем на молодого человека. Пожав Алистеру руку, он что-то невнятно пробормотал.

— А мама где?

— По хозяйству, как обычно.

Оставив Алистера посреди комнаты смущенным и несколько растерянным, Джейн спешно отправилась на поиски матери. Мать была в саду. Оперевшись на невысокую изгородь, она болтала с соседкой.