Нераздельные

В последнее время его беспокоит усиление мер безопасности и приток в лагерь «защитного персонала». Новые охранники — вовсе даже и не охранники, а самый настоящий спецназ, присланный юновластями. У них боевое оружие и пуленепробиваемые доспехи. Просто страх берет. Смотритель слышал о недавних нападениях на заготовительные лагеря, но ведь лагерей великое множество, а те, что подверглись атакам, уж очень далеко отсюда. Какова вероятность, что Аистиный батальон выберет своей целью этот маленький лагерь в сельской части Оклахомы? По мнению смотрителя, параноидальные меры безопасности только тревожат всех без всякой на то причины.

Смотритель с помощником подравнивают шпалеру в форме дракона, когда, разрушая буколическую умиротворенность ясного дня, начинается атака. Первого взрыва он не видит — и скорее ощущает, чем слышит. Налетает ударная волна, и если бы смотритель не стоял за кустом на коленях, его отбросило бы назад. Кусок бетона размером с баскетбольный мяч пробивает дыру в сердце «дракона», перед этим разорвав пополам напарника. Забрызганный кровью своего мертвого товарища, смотритель падает на землю. Приподняв голову, он видит, что административного здания больше нет, на его месте торчат лишь иззубренные фрагменты стен. Повсюду вокруг продолжают сыпаться обломки.

И персонал лагеря, и расплеты в панике разбегаются в разные стороны. Следующим взрывом сносит сторожевую вышку, стилизованную под деревенскую ветряную мельницу. Разлетающиеся бревна крушат всё и вся на своем пути, а из-за бывшей фальшивой мельницы, оттуда, где когда-то была стальная ограда, на территорию устремляется поток вооруженных до зубов подростков. Такого оружия смотрителю никогда прежде не доводилось видеть. «Пах-пах-пах» — гремят винтовки, «тра-та-та-та-та» — строчат пулеметы; в воздухе стоит трагически-пронзительный визг гранатометов, отправляющих свой смертельный боевой заряд в сторону домов для сотрудников. Одна из гранат влетает в окно угловой квартиры на третьем этаже — уютной, с прекрасным видом на сад — и мгновением позже от взрыва внутри вылетают все стекла.

Смотритель едва сдерживает крик и вжимается в землю, хоронясь за густым плющом у основания шпалеры. Если его обнаружат — он труп. И если кто-то случайно пальнет в его сторону — он опять-таки труп. Остается только лежать тихо, как мышка, слиться с зеленью, которую он так старательно выращивал.

Спецназ юновластей со всей его военной подготовкой и вооружением едва ли может противостоять столь мощному натиску. Прячась за пуленепробиваемыми щитами, они открывают ответный огонь по устрашающей ораве подростков; кого-то им удается задеть, но не так уж и много. Потом из толпы атакующих выбегает безоружная девочка и устремляется к спецназовцам, подняв руки.

— Помогите мне, помогите! Не стреляйте! — кричит она.

Спецназовцы прекращают огонь и приоткрывают щиты. Девчонка подбегает к своим спасителям и… сводит ладони вместе.

В следующее мгновение от нее не остается даже ошметков.

Взрыв такой мощный, что вся команда спецназа взлетает, словно кегли, раскиданные шаром для боулинга; корчащиеся тела горят в воздухе.

Еще один безоружный парень, хлипкий на вид, но, видимо, фанатично преданный идее, бросается, раскинув руки, к броневику спецназа, и как только его ладони ударяются о кузов, раздается взрыв и броневик разваливается на две части: одна, словно пушечное ядро, разбивает главные ворота, вторая проносится по цветнику у Живодерни, сметая все на своем пути.

— С ними хлопатели! — вопит кто-то. — Боже мой, они откуда-то взяли хлопателей!

Теперь смотритель понимает: это нападение освобождением расплетов не ограничится. Атакующие собираются взыскать пресловутый «фунт плоти» со всех, кто хоть как-то причастен к расплетению. Если его поймают, пощады не жди. И неважно, что он всего лишь занимался украшением территории.

«Ты наблюдал, как сотни детей ведут на Живодерню, и ничего не делал, — скажет ему Аистиный батальон. — Ты делил стол и кров с людьми, державшими скальпель, и не сделал ничего, — скажут они. — Ты жил здесь, в месте, полном ночных кошмаров, и прикрывал их своими цветочками».

И единственное, что он сможет ответить в свою защиту, будет:

«Я просто выполнял свою работу».

За это его пристрелят, взорвут или выбьют табуретку из-под ног. И все потому, что он ничего не делал.

«Не шевелись, дурачина, — могла бы сказать ему жена. — Прикидывайся мертвым, пока все не закончится».

Но она уже больше ничего не скажет. Потому что одна из привилегий, которую дает должность смотрителя — угловая квартира на третьем этаже дома для сотрудников. Та самая, уютная, с прекрасным видом на сад.

15 • Дживан

— Тебе надо увидеть это собственными глазами, Дживан. Принять в этом участие. Как член Аистиного батальона ты должен побывать в бою, чтобы по-настоящему прочувствовать всю мощь наших свершений. Проникнуться их значимостью.

Вот таким образом Старки преподнес Дживану новость, что тот пойдет в атаку на лагерь «Лошадиный Ручей», причем в качестве солдата-пехотинца.