Неразгаданная

Напряженное утро не принесло ничего нового, Риту по-прежнему переполняла тихая радость, Валентин наконец-то осознал, что и для него и для окружающих будет лучше, если принимать решения по поводу воспитания ребенка будет Ирина. Мама же, как и вчера вечером представляла собой воплощенную угрюмость, мрачно позвав всех завтракать, она, ни с кем не разговаривая, отправилась на работу. Оставшись дома одна, Рита быстро кинулась к телефону. Ей предстояло попрощаться. Взяв аппарат в руки, девочка вдруг задумалась. А стоит ли звонить? Деда Олега уже нет, поэтому сильно переживать о ее отъезде никто не станет. А если позвонить – оповестить, ну скажем того же Славика, то начнутся расспросы, мол, зачем Рита уезжает. Но, вспомнив о встрече Славика с Валентином, девочка все же решила звонить, как минимум для того, чтоб извиниться за отчима.

– Алло, Слав, у меня есть целый час, чтоб разговаривать нормально – все мои многочисленные родители разошлись по работам. – Рита говорила тихо и грустно, все-таки дед Олег, как никак умер, а Славик к нему был тоже очень привязан.

– Вот уж воистину многочисленные…

– Прости его, он ненормальный.

– Так пусть изолирует себя от общества.

– По его философии он это может сделать, только уничтожив все человечество.

– Да, неплохой способ изоляции… Ты держишься?

Славик всегда так, задавал Рите вопросы, понять которые было довольно сложно. Их смысл Рита всегда ощущала интуитивно, и всегда боялась, что ошибается, что он совсем не то имел в виду.

– Куда я денусь… Держусь. Хотя, по правде сказать, не могу я так больше, уеду я.

– Куда ж ты поедешь, кто ж тебя отпустит? Тебя даже на улицу не выпускают, а ты…

– Мы с ними уже все решили. С родителями моими: я еду в Харьков к бабушке, ввиду собственной неуживчивости.

– Навсегда?

Как-то слишком однозначно и отчаянно звучало это слово, но Рита все же спокойно повторила его:

– Навсегда.

– Когда ты выезжаешь?

– Завтра,– Рита была очень удивлена, как испуганно звучит Славкин голос.

– Да что ж вы все,– парень говорил почти шепотом,– с ума все походили что ли? Один вообще умер, другая собирается сделать то же самое…

– Как это то же самое? Я не собираюсь умирать, я собираюсь жить, причем так, как только можно…

– Знаешь,– Славик не поддался Ритиному воодушевлению,– для меня, уехав, ты умрешь, ведь я, так же как и с ним, не смогу с тобой больше общаться, не смогу делить с тобой эмоции этой паршивой жизни… Ты существуешь для окружающих пока ты рядом с ними, а так – тебя нет.

Рита расценила эти слова по-своему.

– Да, и получается, что смерть – это просто отъезд навсегда. Он не умер, просто ушел из пределов нашей видимости. Было бы эгоистично с нашей стороны, требовать его возвращения, может ему там лучше?

– Да, но мы остались одни, точнее уже я…

– А ты тоже уезжай в Харьков.

– Не могу, у меня мама…

“У меня тоже мама!” – почему-то очень зло подумала Рита, а вслух произнесла:

– Ну, так чего ж ты мучаешься, один-один, у тебя мама есть.

– Не смей со мной разговаривать как с маленьким ребенком! Я приеду потом, через два года, когда школу закончу. Но не к тебе, за тобой. Ты уедешь со мной?

– Куда?

– Куда угодно, тогда перед нашими ногами будет весь мир. И мы будем вместе, да?

Рита вдруг смутилась.

– Наверное…

– Чего так неуверенно, львенок?– голос Славика звучал как-то особенно, бедная Рита опять смутилась,– мы ведь любим друг друга, давай смотреть правде в глаза.

Никакой такой правды Рита не знала, сама она не любила никого, разве что кроме мамы, а в то, что Славка влюблен, Рита поверить не могла, прекрасно понимая, что ничем не давала повода… Но, прощаясь, видимо действительно было бы красиво открыть в себе великое чувство, это добавило бы еще немного трагизма в Ритину судьбу, что вполне могло помочь девочке почувствовать себя героем.

– Давай,– Рита таки решилась на ответ.

– Слушай, ты никак не сможешь вырваться, хоть на пять минут, я хочу обнять тебя на прощанье.

От мысли, что кто-то, тем более Славик, будет ее обнимать, Рите стало не по себе, мысленно девочка упрекнула себя за это.

– Нет-нет, я никак не смогу, у меня тут домашний арест и подписка о невыезде аж до завтрашнего дня. Извини.

– Знаешь, ведь ты специально уезжаешь, ты бросаешь и наш город, и дело своего деда – ансамбль, и меня…

– Я не бросаю, у меня просто нет выхода.

– Ладно, я все понимаю.

– Послушай, Слав,– Рита вспомнила, что так и не сказала Славику самого главного,– послушай, я хотела сказать тебе спасибо…

– За что?

– За то, что ты есть, и тебе, и ребятам. Вы очень хорошие, вы шикарно пишите музыку, вы должны продолжать это делать, несмотря ни на что…

– Если честно, то все песни, которые делал лично я, были для тебя, о тебе или что-то еще в этом роде. Даже когда я ещё не знал тебя… Не знал, но уже предчувствовал и писал тебе… А когда тебя не будет рядом, я не захочу их слышать.

“Неужели можно так красиво врать” – подумала девочка.