Неразрешимые противоречия

Теперь, когда сознание Виктора познало мир, в котором существует та девушка, встретившаяся ему на вокзале, оно больше не могло мириться с бесцветностью того пространства, что пыталось выдать себя за существующую реальность, но на деле представляло лишь бесформенную копию. С самого утра мучимый окружившей его пустотой, он ощущал внутри себя лишь непреодолимое чувство отчуждённости, словно прозрачная белая пелена, отделившее его от всего, что существовало за пределами его кожи. Виктор пытался бороться с этим неконтролируемым помутнением рассудка, но усилий его души не хватало, чтобы противостоять тому, что побеждало человечество на протяжении всего его недолгого существования, поэтому всю дорогу до «Великой Акации» с каждым шагом всё меньше начинал верить в реальность происходящего, а каждый встреченный им экипаж, каждый прошедший мимо горожанин казался ему лишь влачащейся по суровой поверхности улицы опустелой сущностью.

Уже перед входом в ресторан его сознание окончательно отделилось от тела, что всё так же продолжало выполнять свою механическую работу, от которой не могло отказаться, ведь было обязано присутствовать на собрании, созванном по случаю прибытия Мастера. И чтобы избежать лишнего внимания к себе, Порохов хотел незаметно проскочить сквозь толпу, которая должна была собраться вместе в одном зале, и, укрывшись в её недрах, позволить себе ослабить хватку разума за ускользающие границы реальности. Поэтому теперь он стоял посреди лестницы, ведущей в длинный коридор, расположенный на втором этаже тайной штаб-квартиры ордена, и раздосадованно смотрел на возвышающийся силуэт Старовойтова, чьи смазанные черты лица стали потихоньку проступать сквозь неприступную преграду, перекрывшую его сознание.

Порохов протёр глаза и, вновь уставившись на своего друга, выпалил:

– Я не опоздал?

Тот, разглядывая его ещё не пробудившиеся ото сна глаза, невольно улыбнулся и, расслабив плечи, спустился на пару ступенек, чтобы приблизиться к нему.

– Что с тобой? У тебя какой-то слишком уставший вид!

– Почти не смыкал глаз. Всё размышлял, сколько ещё предстоит сделать. Слишком незаметно подкралось время, когда пора действовать. А что там с собранием? Я вовремя?

– Пока все только собираются, – успокоил его Старовойтов. – Мастер же ещё даже не выходил из кабинета. Поэтому ты точно не последний.

Он был явно рад встретить хоть кого-то из своих ближайших товарищей. Виктор же хотел было облегченно вздохнуть, что ему не придётся собирать на себе взгляды тех, кто обернётся, чтобы посмотреть на посмевшего бестактно опоздать, но вместо этого закатился почти истеричным смехом и, потеряв ощущение твердого пола под ногами, опёрся рукой о нежную, но специально замаскированную под дешевую поверхность толстую стену, защищавшую это междумирье от случайного проникновения его тайн в наполненное жизнью пространство.

– Я… Мне надо отвлечься, – выдавил сквозь смех Порохов, заметив на себе вопрошающий взгляд Старовойтова, который, слегка опешив, уставился на него. – Голова кругом от последних событий.

В этот момент, осознав свою беспомощность от всех этих затмевающих разум мыслей, он абсолютно точно решил взять себя в руки и выбросить из головы навязчивый образ девушки, встреченной им на перроне. Виктор уже успел убедиться, что самостоятельно справиться с этим невозможно, поэтому решил заставить работать мозг в другом направлении, в чём ему могло бы помочь какое-либо срочное поручение, выполнение которого потребовало бы полной отдачи и сосредоточенности, отчего, чтобы отвести внимание последующей беседы от обсуждения этого неоправданного взрыва смеха, он, с трудом выстроив на своём лице наиболее спокойную гримасу, какую только смог себе позволить в борьбе со смехом, проговорил:

– Надеюсь, не заставят нас снова сидеть сложа руки. Не слышал, что Мастер затевает?

– Мастер-то… Он вчера весь день провёл в своём кабинете, ни с кем даже словом не перемолвившись, – охотно сделал вид, что резко забыл про беспричинный смех Порохова, Старовойтов. – Не знаю, что произошло с ним в поездке, но мне показалось, что лучше его не донимать расспросами, а дождаться общего собрания. Ты же вчера его встречал, неужели он ничего не рассказал?

Порохов покачал головой.

– Молчал как на допросе. Хотя говорил много, правда, не по делу.

– Не похоже на него.

– Да, но мы давно уже не виделись, а люди-то не чужие. Странно было, что…