Нереальный мир. Разносторонний человек

– Но, Аделаида им не родная дочь! Она на них не похожа! Глаза карие! Они бы ни за что не отказались от своего ребёнка! Как ты устроишь это?

– Я всё продумал. После смерти любимой дочери Олеси у твоих родителей случится лёгкое помешательство. Всё перепутается. Ты, врачи и детектив вместе сможете убедить их.

– Сумасшествие? – Леся негодовала. Ей совсем не хотелось, чтобы родители страдали. Она настолько разозлилась, что повысила тон и разговаривала с Нимбуласом, как с живым человеком, совершенно не замечая, что все окружающие смотрят на неё. Люди не видели Нимбуласа, в их глазах Аделаида разговаривала с кружкой на столе.

– Им будет обеспечена зажиточная старость. Чего ещё желать? – Очень спокойно ответил Нимбулас.

– Нет, так не пойдёт! – Леся эмоционально размахивала руками.

– Адина Львовна, с Вами всё в порядке? – Глаза детектива округлились.

– Да, со мной всё в порядке. Только эти люди не могут быть моими родителями!

– Но, я делал официальные запросы… Всё подтверждено документально! Сомнений нет, это Ваши биологические родители. Да, они не богаты, но они Ваши родители!

– Да мои… То есть, они не могут быть родителями Аделаиды! – Продолжение фразы Леся выкрикнула в воздух для Нимбуласа, даже не надеясь на понимание детектива и окружающих. Решение было принято окончательно. – Я отказываюсь с ними встречаться!

Как по команде люди в ресторане подскакивали из-за столиков и подбегали к Лесе. Эта встреча оказалась спланированной. Журналисты окружили её со всех сторон, оттеснив охрану и засыпав вопросами.

– Вы отказываетесь от родителей, потому что они бедны или это расовые предрассудки? В чём причина? Вы хорошо себя чувствуете? Почему Вы разговаривали с посудой? Что Вы почувствовали, когда узнали, что у Вас есть сестра? Вы рады тому, что она умёт? Вы даже поговорить не хотите?

Леся долго отказывалась отвечать. Охрана, с трудом пробившись сквозь толпу, помогла выйти и сесть в машину. Естественно, журналисты отправились за ней. Это взбесило девушку. Было очень жаль оставлять это тело и роскошный дом, но Леся решила, что родители и своя прошлая жизнь важнее. Пока автомобиль толкался в пробках, направляясь в бар «У Матвеевны», она обдумывала, какую жизнь закажет у Нимбуласа во второй раз.

– Пожалуй, надо загадать работу попроще, не на виду. Излишняя популярность мне мешает жить, а всеобщая любовь – невыносима. Жизнь, внешность, все события должны быть моими. А внешность, ничего, подкорректируем. Талию потоньше, грудь и бёдра побольше, волосы подлиннее и погуще. Это возможно, ведь есть хирурги. Думаю, этого будет достаточно. Что ещё? Деньги – это важно, надо чтобы их было в достатке. Только вкалывать, как Аделаида не собираюсь. Пусть муж будет богатым, а я дома посижу. Точно богатая домохозяйка. Красивая, муж везде возит, одевает, кормит и денег не жалеет ни для меня, ни для родителей. А я буду заниматься всем, чем захочу… Где мы будем жить…хм…точно в доме. Большой дом нам не нужен…

Пока Леся рассуждала о подробностях своей новой жизни, автомобиль привёз её в подмосковные Химки. Рюмочная «У Матвеевны» находилась на самой окраине. Когда она приехала уже стемнело, охранники переживали за безопасность и предлагали заночевать в гостинице, но Лесю их советы не остановили. Она точно знала, что умрёт не в этой рюмочной. Она даже разрешила телохранителям остаться в машине, но ответственные охранники сопроводили её в сомнительное заведение.

Перегаром разило от самых дверей. Полупьяные завсегдатаи сидели за столиками с клеенчатыми скатертями. В помещении стоял густой туман от дешёвых сигарет. Леся закашлялась. Неприятности были бы ей обеспечены, если бы не два огромных охранника с оружием.

– Что, красотка, не ошиблась ли ты дверцей? Маникюрный кабинет с другой стороны здания! – Дородная тётка в грязной форме, с обесцвеченными волосами и вульгарно красной помадой с любопытством оглядывала её.

– Извините, я ищу гастролёра.

–Тихо ты! Ищешь, ищи. Ну, а всем не говори.

– Простите, но мне сказали…

– Ладно, – оборвала её объяснения женщина, заметно нервничая, пригласила её за собой в подсобное помещение. Кругом было грязно, бегали тараканы. Гора немытой посуды стояла прямо на полу. Такой же грязный как посуда узбек пытался вымыть тарелки в тазике, одновременно покуривая вонючую сигарету.

– Деньги давай, чего стоишь!

– Сколько?

– Две тысячи.

Леся достала из кошелька пару тысячных купюр.

– Ты что смеёшься? Долларов.

– Но, у меня нет такой суммы.

– Тогда больше сюда не заходи и забудь, что была когда – то. Проваливай!

Олеся развернулась, чтобы уйти, но потом повернулась обратно.

– У меня есть золотые часы.

– Мало, снимай и цацки все!

– Это гораздо больше, чем Вы просите. Они стоят в десятки раз дороже…

– Думаешь одна такая умная? А кто у меня купит их по цене магазина? Или цацки снимай, или проваливай.