Нерон

Обычные богослужения происходили ежедневно. Открывались врата храма; отдавали почести статуям богини, а также божествам, сопутствующим ей: Анубису, Серапису, Нефтиде. Их статуи украшали цветами, верных же кропили святой нильской водой. Вместе пели гимны и молились. В торжественные моменты главные жрецы выступали в великолепных, красочных литургических одеждах, держа священные символы.

Обычно, однако, служители храмов Исиды одевались, как все египетские жрецы, в длинные белые льняные одеяния и старательно брили головы.

Общины приверженцев Исиды были разбросаны по всей империи, поддерживая между собой тесную связь. Каждый почитатель богини мог рассчитывать на помощь своих единоверцев в любой провинции.

Кто признавал Исиду своей покровительницей, тому не обязательно было отвергать культ других богов. Ведь жрецы мудро учили, что почитать ее следует как сверхбожество, которое объединяет в себе силу и свойства иных богов, каковые — всего лишь частные ее проявления. Исида — это подлинное ее имя, открытое тысячелетия назад египетским жрецом. Они провозглашали:

— Исида милосердна и полна любви. Кто согрешил, тот может искупить свои грехи и получить ее прощение. Кто страдает несправедливо, может молить ее о помощи. Она не забывает ни о ком, независимо от положения, богатства, возраста и здоровья, каждому вольно обращаться непосредственно к ней со своей болью.

Неудивительно, что и преследования Тиберия были безрезультатны. Его преемник Калигула сразу же, в первый год своего правления, построил богине храм на Марсовом поле, то есть уже за городскими стенами, в районе, богатом, однако, великолепными зданиями. Калигула не был особенным почитателем Исиды, но знал, что, порывая с политикой Тиберия, приобретает популярность среди простого люда. Позже подобным образом поступал и Клавдий, а после него — Нерон и его советники. Они сами сторонились культа Исиды, но ее приверженцев не преследовали.

Нерон, впрочем, презирал всех богов. Единственно, кого он какое-то время признавал, это восточную богиню Астарту, почитаемую главным образом в Сирии, поэтому римляне обычно называли ее Dea Syria[38].

Разрешая по необходимости культ Исиды, правители все же препятствовали его распространению в высших слоях общества. И уж совсем невозможно было себе представить, чтобы уважаемая матрона стала почитательницей чуждой богини и ходила в ее храм, наравне с вольноотпущенницами и женщинами полусвета! Похождения Паулины еще у всех оставались в памяти.

Между тем Помпония Грецина, в 57 году обвиненная в потворстве чуждым предрассудкам, принадлежала к одному из самых блестящих римских домов и доводилась женой Авлу Плавтию, полководцу, который в 43 году возглавлял поход на Британию. Она была дочерью сановника, который дослужился до должности консула. В юности дружила с императорской семьей, особенно же с Юлией, внучкой Тиберия. В 43 году Мессалина спровоцировала смерть этой Юлии. Грецина держалась так, словно пребывала в постоянном трауре.

Возможно, именно это вызвало подозрение, что Помпония связалась с каким-то чуждым религиозным культом. А может быть, Помпония действительно интересовалась, и в этом ей помогала ее вольноотпущенница, тайной наукой Исиды, где смерть, скорбь и воскресение играли столь большую роль?

По староримскому обычаю сенат предписал провести расследование в этом деликатном вопросе мужу ГІомпонии. Ибо существовало правило, что хозяин в ответе за все, что происходит под крышей его дома, и наделен почти неограниченной властью над своей женой, детьми, рабами. Государство неохотно вмешивалось в такие дела. Плавтий созвал семейный совет. На этом домашнем судилище, изучив все обстоятельства, решили, что Помпония невиновна. Сенат признал вопрос исчерпанным.

Некоторые позже рассуждали, что Помпонию подозревали не в почитании Исиды, но в связях с иудаистами. Иудейская община существовала в Риме по крайней мере около века. Она была многочисленной и влиятельной и также вела религиозную пропаганду; поэтому у нее было немало сочувствующих среди женщин из высших социальных слоев.

При Тиберии одновременно с преследованием приверженцев Исиды предпринимались крутые меры против иудеев, поселившихся в столице. И в этом случае также известную роль сыграла женщина. Ее звали Фульвия, она происходила из высокопоставленной семьи, проявляла огромный интерес к иудаистской религии, а позже, кажется, даже приняла ее. Чтобы доказать свою благочестивость, она пожертвовала Иерусалимскому храму драгоценные дары. Она доверила эти драгоценности четырем людям, которые ознакомили ее с учением Ветхого завета. Обнаружилось, однако, что эти набожные наставники — обыкновенные мошенники; они бежали, прихватив предназначенные для храма золото и порфиру. Возмущенная Фульвия с помощью мужа дошла до самого императора. Ее жалоба заставила власти обратить внимание на чрезвычайное распространение иудаизма. Впрочем, и без этого среди сановников хватало людей, неприязненно относившихся к иудеям, к ним принадлежал и Сеян, всемогущественный в ту пору префект преторианцев.