Нерон. Владыка Земного Ада

«Начало ему было положено в той части цирка, которая примыкает к холмам Палатину и Целию; там, в лавках с легко воспламеняющимся товаром, вспыхнул и мгновенно разгорелся огонь и, гонимый ветром, быстро распространился вдоль всего цирка. Тут не было ни домов, ни храмов, защищенных оградами, ни чего-либо, что могло бы его задержать. Стремительно наступавшее пламя, свирепствовавшее сначала на ровной местности, поднявшееся затем на возвышенность и устремившееся снова вниз, опережало возможность бороться с ним и вследствие быстроты, с какой надвигалось это несчастье, и потому, что сам город с кривыми, изгибавшимися то сюда, то туда узкими улицами и тесной застройкой, каким был прежний Рим, легко становился его добычей. Раздавались крики перепуганных женщин, дряхлых стариков, беспомощных детей; и те, кто думал лишь о себе, и те, кто заботился о других, таща на себе немощных или поджидая их, когда они отставали, одни медлительностью, другие торопливостью увеличивали всеобщее смятение. И нередко случалось, что на не оглядывавшихся назад пламя обрушивалось с боков или спереди. Иные пытались спастись в соседних улицах, а когда огонь настигал их и там, они обнаруживали, что места, ранее представлявшиеся им отдаленными, находятся в столь же бедственном состоянии. Под конец, не зная, откуда нужно бежать, куда направляться, люди заполняют пригородные дороги, располагаются на полях; некоторые погибли, лишившись всего имущества и даже дневного пропитания, другие, хотя им и был открыт путь к спасению, – из любви и привязанности к близким, которых они не смогли вырвать у пламени…

Лишь на шестой день у подножия Эсквилина был, наконец, укрощен пожар, после того как на обширном пространстве были срыты дома, чтобы огонь встретил голое поле и как бы открытое небо. Но еще не миновал страх, как огонь снова вспыхнул, правда в не столь густо застроенных местах; по этой причине на этот раз было меньше человеческих жертв, но уничтоженных пламенем святилищ богов и предназначенных для украшения города портиков еще больше…

Установить число уничтоженных пожаром особняков, жилых домов и храмов было бы нелегко; но из древнейших святилищ сгорели храм, посвященный Сервием Туллием Луне, большой жертвенник и храм, посвященный Геркулесу аркадянином Эвандром в его присутствии, построенный Ромулом по обету храм Юпитера-Остановителя, царский дворец Нумы и святилище Весты с Пенатами римского народа; тогда же погибли сокровища, добытые в стольких победах, выдающиеся произведения греческого искусства, древние и достоверные списки трудов великих писателей и многое такое, о чем вспоминали люди старшего возраста и что не могло быть восстановлено, несмотря на столь поразительное великолепие восставшего из развалин города» (Тацит. Анналы, XV, 38, 40, 41).

Нерон в это время находился в Анции, но как только начался пожар, поспешил вернуться и организовал помощь. Кроме публичных зданий на Марсовом поле, его Ватиканские сады были открыты для беженцев, поспешно возводилось временное жилье. Продукты привезли из Остии и соседних городов, и цены на пшеницу были временно снижены до одной шестнадцатой от ее обычной цены.

Но все эти благотворительные меры не могли убедить население, уверенное в том, что именно Нерон намеренно устроил поджог. По обычаю, было принято хвалить правителя страны, когда новости бывали хорошими, и поэтому, когда случались несчастья, казалось правильным, что вина должна пасть на него. Кроме того, пока город горел, ходили слухи, что Нерон был настолько тронут зрелищем, что взял свою кифару, облачился в свой певческий наряд и все это время исполнял трагическую песнь собственного сочинения под названием «Падение Трои», которая, по-видимому, основывалась на его эпической поэме «Троянская война». Такова знаменитая легенда о том, что Нерон играл на флейте, пока горел Рим; хотя если он действительно играл на каком-то музыкальном инструменте, то это была кифара, а не флейта.