Нерон

Убийство Суллы и Плавта Нерон умело использует как средство вновь приструнить сенат, расшалившийся в деле о злонамеренных стихах Антистия. Сенаторам принцепс отправил послание, в котором ни слова не говорилось о гибели Суллы и Плавта, но сообщалось, что они исполнены мятежного духа. Однако волноваться за спокойствие в государстве отцы отечества должны, ибо цезарь зорко следит за безопасностью государства. И вновь, как в истории с убийством Агриппины, сенаторы безропотно приемлют наглую ложь Нерона, назначают молебствия о его спасении от рук ужасных злоумышленников и исключают, как еще живых, Суллу и Плавта из состава сената. Тацит, конечно, прав, называя это исключение издевательством еще более гнусным, чем само злодеяние.[164]

Уничтожение Суллы и Плавта решительно укрепило положение Тигеллина при императоре. До этого он был только товарищем цезаря по развратным забавам и вознаграждение за это высокой должностью командующего преторианскими когортами выглядело несообразным его действительным достоинствам. Теперь же, избавив принцепса от двух заговорщиков разом, проявив глубокое понимание интересов безопасности императора и государства, он доказал свое право быть ближайшим помощником Нерона. Да и должность префекта претория принадлежала Тигеллину теперь по праву. Преторианцы ведь и охраняют особу императора!

Но Тигеллин не единственный человек, вдохновляющий Нерона в эти дни на злодеяния. Поппея Сабина, чей любовный роман с Нероном продолжался, решила, что настало время, когда она вправе рассчитывать на положение наконец-то законной супруги цезаря. Должно быть, при жизни Бурра, пока они с Сенекой были рядом с Нероном, она не могла этого добиться. Советники императора не препятствовали его любви к Акте, спокойно воспринимали его страсть к Поппее, но полагали, что женой императора должна оставаться Октавия, в которой так же, как и в ее супруге, текла кровь славных Юлиев-Клавдиев.

Повод для развода с Октавией у Нерона был — брак их был бездетным. Правда, поскольку Нерон откровенно пренебрегал близостью с супругой, детей у них и не могло быть. Такими странными супружескими отношениями цезаря даже попрекали друзья, на что он отвечал, что с Октавии довольно и звания супруги.[165] Под предлогом бесплодия он и дал ей, наконец, развод, через двенадцать дней после которого женился на Поппее. Светоний сообщает, что разводу предшествовали несколько (!) попыток удавить Октавию, по непонятным причинам оказавшихся неудачными.[166]

Сам Нерон мог бы, пожалуй, удовлетвориться разводом с нелюбимой супругой и отправлением ее в ссылку. Но обнаружившаяся народная любовь к Октавии не могла не вызвать раздражения у Нерона и стремления у Поппеи решительным образом избавиться от той, у кого на Нерона долгие годы были законные права. Сабина и так уже пыталась уничтожить Октавию, возведя на нее ложное обвинение в сожительстве с неким рабом Эвкефом, александрийцем, искусным игроком на флейте. Подвергли пыткам рабынь Октавии, но они в большинстве своем героически отстаивали действительно безупречное целомудрие своей госпожи, отказываясь лжесвидетельствовать.

Знаменитым стал ответ одной рабыни руководившему пытками Тигеллину, что женские органы Октавии чище, чем его рот!

Октавия, несомненно, была глубоко порядочным и достойным человеком, если могла заслужить такую преданность со стороны тех, кто ей служил. Тигеллин пытать умел, но только немногие, не выдержав пытки, дали ложные показания.

Высылка Октавии в Кампанию, область от Рима не очень отдаленную, сохранила у многих надежду на ее возможное возвращение. В простом народе даже пошли слухи о ее предстоящем возвращении на Палатин. Так велики оказались симпатии римлян к несчастной отставленной супруге Нерона, что вскоре в Риме в открытую заговорили о раскаянии императора в своем дурном поступке и признании вновь Октавии своей супругой. Слух этот оказался совсем не безобидным. Ликующая толпа, всерьез поверившая разговорам о возвращении любимой народом Октавии звания супруги принцепса, устремилась на Капитолий, где вознесла к богам благодарственные молитвы. Более того, были повержены статуи Поппеи, только что объявленной женою Нерона, а статуи Октавии восстановлены и осыпаны цветами. Спустившись с Капитолия, народ устремился на Палатин, дабы выразить цезарю благодарность за мудрое и справедливое решение. Цезарь, однако, встретил народ совсем неприветливо. По его приказу воинские отряды плетьми и угрозами применения оружия разогнали толпу, после чего статуи Поппеи, новой и законной супруги императора, были восстановлены, статуи же Октавии вновь убраны.

Статус Поппеи как жены цезаря сразу был установлен более высокий, нежели был у Октавии. Будучи супругой Нерона, Октавия не именовалась августой, хотя по крови была августейшей особой. В титуле Поппеи звание августы появилось немедленно. Таким образом, она приобрела тот же статус, который имела Агриппина.