Нерозначники(СИ)

Ну да ладно, Лека хоть и богато и малёвано глянулась, а скромно себя подала. Только в пошивочный зал вошла, в замешательстве остановилась, огляделась нерешительно, разом у неё лицо пунцово окрасилось. Постояла маленько, духу набралась и говорит чуть ли не шёпотом:

-- Извините, пожалуйста... Скажите, пожалуйста, мне нужно платье пошить, к кому можно обратиться?

Иннеса -- главная она в ателье -- как раз между мастерицами прохаживалась. Она с утра не в духе была ну и строжилась на работниц. Да уж без злости, больше для порядка. Всё же добрая женщина, хоть и выкомура. Случись чего, поворчит маленько, а губы зазря рвать не будет. Увидела она Леку, и у неё сразу настроение поднялось. Обрадовалась, что и говорить, всё же не часто богатенькие дамочки с заказами подступаются. Заулыбалась сразу елейно и в кабинет свой пригласила для обстоятельного разговора.

Лека, известно, за словом в карман не ходит, и присаживаться не стала, а разом нависла над Инессой по-простецки и давай про свою счастливую женскую долю рассказывать.

-- Знаете, у меня большая радость, -- захлёбываясь от счастья и восторга, говорила она, -- я вчера познакомилась с таким элегантным мужчиной! Так он на меня смотрел, так смотрел! У меня чуть сердце не выскочило... По сей день в себя прийти не могу, и всё такое... Только проснулась, сразу к вам... Так боюсь потерять его! Он, должно быть, с богатством... -- Лека на секунду замолчала и, глядя куда-то в сторону, мечтательно прибавила: -- Состоятельный мужчина...

Инесса загрустила малость и подумала: "Какая-то ненормальная. Наверно, из тех, что из грязи в князи... Знаю таких, сейчас будет скидку просить. Тоже мне, брильянтов навесила, а сама за каждую копейку цепляется".

-- Он меня пригласить хочет, конечно, в ресторан, а мне и надеть нечего... -- поведала о главном Лека.

-- Платье хотите заказать?

Лека торопливо закивала.

-- У вас есть свои эскизы или хотите посмотреть наши образцы?

-- Своё у меня... -- ответила Лека и вдруг смущённо спросила: -- У вас не слишком дорого?

Инесса скучающе глянула на свои ногти и взялась объяснять, какой в ателье уклад.

Лека вполуха слушает, достала свёрток из сумочки и развернула бережно на столе ткань. Сама будто безучастная, ладошкой небрежно материю разгладила, а Инесса только глянула, враз ахнула. Смотрит и глаз отвести не может.

Да и то сказать, удивительное полотнишко Лека принесла. Непростая ткань, на Земле такую пока не знают. На цвет она голубенькая, и такая яркая и насыщенная, словно камень лиамбелит. Ощупаешь -- шёлк не шёлк, но гладенькая, из рук выскальзывает. Сама ткань, будто живая -- глянешь, а она словно вздрагивает, и рябь по ней пробегает, точно по водной глади от ветерка. И всё в ней отражается, как в воде. Лицо Инессы так и заколыхалось на полотне, то вытягиваясь овалом, то расплываясь и размываясь.

-- Вот и выкройки, эскизы, -- суетно доставала Лека папки, а тут ещё и вымахнула толстую пачку игнишек. -- Сто тысяч рублей хватит?

У Инессы в ателье сроду таких денег за пошив платья не предлагали, даже и десятой части. Ей бы удивиться и для верности самой игнишки ощупать, а она и не повернулась -- так её, слышь-ка, полотнишко притянуло. Ох и обзарилась на материю-то! Немножко очнулась и с расспросами подступилась. Мол, что за ткань такая удивительная, какими мастерами делана и где купить можно?

Лека знай в сторону уклоняется. Потом, правда, смилилась. Так уж и быть, говорит, расскажу, где достать можно, если по моим мыслям платье сошьёте. И главное условие поставила.

-- Узнала я про одну вашу мастерицу, -- сказала она. -- Мне на неё подруга указала. Такая прямо умелица! -- ну и про Талю обмолвилась. Тут же и запросила: -- Пускай Таля мне платье сошьёт.

Услышала Инесса, что условие пустяшное, обрадовалась и скоренько деньги в сейф упрятала. А про то и забыла, что Тали на работе нет, выглянула в пошивочную, а та только-только к столику своему присела. Подбоченилась начальница, вид на себя суглобый напустила и поманила Талю:

-- А ну, пойди сюда, дорогуша!

Таля обмерла вся. Подумала, что под наказание попала. Так и вошла в кабинет: взгляд жалостливый, прям до сердца добирает.

Леку -- для неё Лену, конечно, -- и не узнала вовсе. И то верно, Лена в деревне не очень-то красоту чтила, косметику и вовсе не признавала. Самой грязнулей ходила. Волосы косматые держала -- где на грубые заколки небрежно приберёт, а то они и вовсе кудлато развиваются. А в одежде -- зимой валенки и телогрейку старенькую оденет, а летом сапоги резиновые и платье рванное, и будто других вещей не знает. Тындой, одним словом, и жила. А тут, вишь, какая перемена...

А Лена, как только Таля появилась, с места подскочила, кинулась навстречу и кричит:

-- Талька! Неужто не признала?! -- и давай обнимать её и в щёки целовать. Повернулась к начальнице и говорит взахлёб: -- А я-то думаю, не та ли эта Талька! Мы с ней в одном лесу живём...

Инесса сразу сердцем посмякла. Вы тут, говорит, решите всё, а я пока в цеху побуду. Ну и оставила подруг одних.