Читаем Нерукотворный свет полностью

Нерукотворный свет

Помнится, я говорил ему, и вполне искренно: «Как и многие другие поэты, писатели, вы, А. Е. в поэзии молодеете, растете! Вспомним Б. К. Зайцева, ведь он написал свой лучший рассказ «Река времен», когда ему было за восемьдесят! Так что не сдавайтесь, живите, пишите». Но жить ему оставалось только несколько месяцев…

Ю. Иваск.16. 9. 81

«Создания рабочих рук…»

Создания рабочих рукГремят с восхода до захода,И постоянный этот звукЛюдьми воспринят, как свобода.И потому, когда сильнейЖивая защебечет птица —У озабоченных людейБолезненно темнеют лица.Откуда же возьмется слухУ композитора, поэта?Ведь царствует тлетворный духРуками созданного света.

«Как звезды в черной синеве…»

Как звезды в черной синевеРоса искрится на траве,Одна росинка-светлячокВо тьме светящийся зрачок —Гипнотизирует меняСияньем звездного огня,И превращает сад ночнойВ победу неба над землей.В волшебном уголке земномОсыпан лунным серебром,Я чудом тайны окруженС земли, с небес, со всех сторон!Но средь земного бытия —Всего таинственнее — я.

«Молитву из“ Тоски” исполнили вы…»

a M-me Nikole Vidal

Молитву из «Тоски» исполнили выХудожественно, первоклассно,Но голос блестящий и солнце, увы,Наш мир озарят и погаснут…Красиво задуманный небом закат,И голос, смолкающий в зале,Среди постоянного мира утрат, —Источники той же печали.Когда, на прощанье взлетев, «си бемоль»Меня одарило сияньем —Луч солнца померк… Я почувствовал боль —Двойную тоску расставанья.

1977 год

«Дроздовка»[1]

М.В. Леонтовичу

В кустах смородиныДрозды свистят,Кусочек родиныДроздовский сад.Цветы сирениСрезает дед,А новой сменыДроздовцам нет.Где жизнь былая,Кому цветы?Где Русь святая?Кресты… кресты…Всему на светеОдин ответ:Развеет ветерПоследний след.Идущий мимоЕще прочтет:«Дроздовка» — имяГнилых ворот.

«В сыром, холодном городе…»

В сыром, холодном городе,Где каждый дом продрог,Сквозь дождевые бородыЛуч солнечный прижег —Каштаны в сквере каменном,Они, блестя дождем,Покрыты первым пламенем,Как будто колпаком.Вода на листья плавится,Вся улица горит,Дрозду погода нравится,Он весело свистит.Я выхожу на улицу,В душе лучи поют,Но вновь погода хмурится,И холод — тут как тут.

«Пыланьем стали освещенный путь…»

Пыланьем стали освещенный путьОт проклятой поэтами могилы,Нам не дает ни пикнуть, ни вздохнуть,И тащит в ночь, как роковая сила.

18 ноября 1980 г.

«Люблю людей искусства я…»

Люблю людей искусства я,Они, как пуговицы в платье,А вот «эклер» — он, как змея,Пасть раскрывает при нажатьи.И ты, проглоченный змеей,Стоишь испуганный, дрожащий,А техник моды молодойСмеется гулко над пропащим.