Нерушимый 5

Глава 12 Всем встать, суд идет!

Еще вчера я думал, что познал дзен, и мне пофиг на все — и на решение суда, и на судьбу футбольной команды, и на червей, подтачивающих тело Советского Союза изнутри. Сегодня подтвердилось, что для любого индивидуума, в том числе меня, прыщ на собственном носу важнее тысячи землетрясений а Африке.

Мысль о том, что же там нарыл Кардинал, подняла меня раньше побудки, и я минут десять перебирал варианты под забористый храп сокамерников.

Потом я вместе со всеми без аппетита поел. Прочел газеты Кардинала, где ни слова не было ни о деле Шуйского, ни о «Титане». В Союзе все спокойно: спутники бороздят космические просторы, сходят с верфей атомные ледоколы, увеличиваются надои молока, осваивается целина и сеется пшеница, товарищ Горский встречается с лидерами африканских стран. Никто не заметил, что Нерушимого затянула в жернова системы. Незаменимых людей не бывает. Вчера ты герой и любимец толпы, а сегодня — сиделец без имени и без судьбы.

Горский, насколько я знаю, суггестор, но он в деле Шуйского точно не замешан.

Дожидаясь Кагановского, я чуть не поседел. Адвокат же выглядет по обыкновению спокойно, и его уверенность немного передалась мне. Положив на стол папку с моим личным делом, он сказал:

— С чего начнем? С перспектив…

— С информации, — прервал его я.

Он открыл пухлую папку, вытащил несколько листов, оформленных в виде списка. И не побоялся же пронести! Хотя, наверное, он тут уже примелькался, вначале все, что он проносил, изучали досконально, а теперь уже и не вникают. Наркоты, колюще-режущего нет — и хорошо.

На одном листе была схема контактов Золотько, того самого иноагента, которого ликвидировали в день смерти Шуйского: в середине — фамилия фигуранта, вокруг — его помощники, выше — те, кто с ними и самим Золотько взаимодействовали.

— За несколько дней до взрыва контактировал с Шуйским. С Золотько общались Вавилов и Дороничев. Да и много кто еще. Вот личные контакты с секретарями обкомов других областей и республик, вот контакты с начальниками заводов и разработок. Жирным шрифтом выделены те, с кем он связывался или общался более трех раз. Вот — взаимодействие с замами всяких больших людей. Обширнейший список.

Он отодвинул лист с контактами Золотько и достал другой такой же.

— Так, теперь берем Дороничева и его взаимодействия. Он ткнул в несколько фамилий. Видишь? Мало совпадений. Теперь — Вавилов и совпадения контактов его и Золотько, тут уже больше, но недостаточно для того, чтобы сказать: они заодно. А вот Шуйский и Золотько.

Среди контактов Шуйского бросилась в глаза выделенная фамилия — Ковальский, а также Топаз и некто Рудазов, причем к Рудазову тянулись стрелки от замов Шуйского.

— Кто эти люди? Ковальский…

— Врач. Дочь Шуйского некрасива, собой недовольна и полжизни проводит у пластических хирургов. Это для нее он нашел специалиста аж из Новосибирска. Рудазов — начальник авиамоторного завода. Настораживает, правда? Что их могло связывать? Но главное, что Золотько много общался со всеми нашими фигурантами, в том числе Шуйским. С ним, видишь, — больше всего, что логично: они оба занимают высокие должности в области.

Если бы я знал, кто все эти люди, наверняка нашел бы зацепку. Жаль, что у меня не криминальное мышление.

— Теперь устно о результатах экспертизы. Самолет, где летел Шуйский, разорвало в воздухе на большой высоте, над тайгой. Все жертвы были опознаны по фрагментам тел, в том числе Шуйский.

— То есть вариант, что его не было среди убитых, исключен?

— Служба охраны аэропорта лично проводила его в самолет, есть их показания. И диспетчеры подтвердили. А теперь — самое интересное: Глеб Олегович Фарб.

Жирным были выделены его самые частые контакты: Тирликас, Золотько, Шуйский. Причем с Шуйским многократно встречались доверенные лица Вомбата, к ним тянется целая паутина взаимодействий. Это неудивительно, оба большие люди, в одной области работают.

Семерка наверняка бы разглядела тут что-то интересное, или… меня осенило: к убийству причастен Вомбат? Вон как его везде много. Так он не суггестор и не мог бы зазомбировать Вавилова. Вомбат и кто-то еще? Или Вавилова никто не зомбировал?

— Что там по способностям одаренных? — напомнил я.

— В работе, но сразу скажу, что информация труднодоступна, — отчитался Кагановский.

Все это должна увидеть Семерка, вот только как устроить, чтобы Кагановский не просек, что мы заодно? Попросить его передать бумаги — не вариант, не настолько я ему доверяю, подставлю агента под прикрытием.

Я запомню! Запомню, а потом все перерисую. Место, где я буду переносить информацию на бумагу, пусть ищет Семерка. В конце концов, общее дело делаем. Завтра на суде я покажу ей телепатически, что у меня есть. Я подвинул к себе листки бумаги и сказал спасибо фотографической памяти, посмотрел на них подольше, вернул адвокату.