Нерусская Русь

Специфика тогдашних судеб проявляется очень отчетливо и при формировании научных школ. Скажем, будущий основатель ленинградской школы палеолитоведения Павел Иосифович Борисковский «при своем буржуазном происхождении, однако, сумел поступить в университет» «правда, среди его друзей/сокурсников были и представители буржуазии (Кричевский, Бернштам), они же – комсомольцы». А остальные соученики Борисковского и Бернштама были выходцами из «пролетариата», и это очень даже сказалось потом на поведении и на взаимоотношениях этих двух очень разных групп людей.

Именно этим декретом создавалось новое привилегированное сословие из национальных меньшинств, евреев в первую очередь. Закладывались основы русско-еврейской цивилизации, делались обычными биографии типа биографии писателя В. Аксенова, который по отцовской линии крестьянин в третьем поколении, а по матери – барон Гинцбург.

Эта роль евреев как столпов советской власти нашла отражение во множестве анекдотов.

«Если за столом сидят шесть комиссаров, то что под столом? – Двенадцать колен Израиля».

«Чай Высоцкого, сахар Бродского, Россия Троцкого».

«Еврей присужден революционным трибуналом к смертной казни. В ужасе он вскрикивает по-еврейски традиционную формулу: «Слушай, Израиль, наш Господь – Единый Бог». Весь трибунал инстинктивно встает и отвечает: «Да будет благословенно Его Царство во веки веков».

«Что такое трест? Троцкий Разрешил Евреям Свободную Торговлю».

Но самое любопытное здесь: «Происходит заседание совнаркома. Вдруг Каменев заявляет, что ему надо спешно уйти. Куда? В синагогу, чтобы совершить молитву поминок об умершем отце (для чего требуется наличие минимум десяти взрослых евреев). Тогда Ленин заявляет: «Для чего уходить? Я выйду, и ты можешь совершить свою молитву здесь на месте».

Любопытно здесь то, насколько в представлении современников потомок выкрестов Ленин не был евреем!

А во время Гражданской войны пели такое:

Чай Высоцкого,
Шинель Бродского,
Красна Армия жида Троцкого.

Жаль, что эту книгу будут читать дамы и я не могу привести еще несколько еще более примечательных перлов народного творчества.

Отрастание новых голов

Чтобы правильно понимать происходящее, надо учитывать три обстоятельства:

1. В своих ожиданиях мировой революции большевики все время обманывались. Ноябрь 1918 года… Весна 1919-го, когда и в Венгрии, и в Баварии возникли советские республики… Это на фоне того, что в Болгарии Владайское восстание 1918 года стало началом фактического двоевластия, в Чехословакии и в Польше советы разогнали только к 1920 году, в Северной Ирландии шло восстание за восстанием.

Но к 1925–1926 годам стало ясно – идея мировой революции «благополучно» накрылась… медным тазом. Стало очевидно, что захватившие Россию «интернационалисты» просчитались.

2. К 1930-м подрос новый управленческий слой; по своему происхождению он был или славянским (русским, белорусским, украинским), или тюркско-кавказско-среднеазиатским. Евреи потеряли монополию образованных и притом преданных советской власти людей.

3. Шла борьба за хлебные местечки, и в этой борьбе «свои», представители разных народов, поддерживали друг друга. В 1950–1970-е годы то же самое начнет происходить в Индии, в Африке, и ученые назовут этот процесс красивым словом «трайбализм» – от слова «триба», то есть племя.

К середине 1930-х годов еврейское племя выдохлось, начала сказываться и его малочисленность, и растущий уровень образования других «племен».

После «переворота 1937» «Еврейская «семья», бессменно господствовавшая 20 лет в важнейших узлах партгосаппарата, потерпела в борьбе за власть поражение в схватке с иными «семьями», давно ненавидевшими наглых чужаков. Но мы, дети, чувствовали еще до войны на своих детских душах и детских кожах удары этого спрятавшегося от правительственного террора, но тем не менее крепнущего год от года народного антисемитизма «прекрасных» довоенных лет»[237].

«Евреи, как мне кажется, страдают эгоцентризмом, они часто не умеют (и даже не желают уметь) смотреть на себя глазами других народов. Поэтому, случается, они искренне считают себя благодетелями этих народов или людей и весьма удивляются, встречая вдруг в ответ ненависть и привычно относя ее за счет «неизбежного» антисемитизма. Между тем такая ненависть часто объясняется проще: евреи приглашались в ту или иную страну, чтобы быть «людьми короля», они – лезвие того оружия, которым правители кроили свой народ»[238].

Предоставляю читателю самому судить, что произошло в ходе Гражданской войны и первых 20 лет советской власти – евреев ли использовали как «людей короля», или они все же сыграли собственную игру. В пользу каждого предположения есть свои аргументы, и я не знаю, какая оценка будет более справедливой.

И после 1937 года вытеснение евреев из органов власти продолжалось.