Нерусская Русь

В 1325 году в Орде оказались оба князя. Возможно, тверской князь Дмитрий и «переиграл» бы проштрафившегося москаля… Но в канун убийства своего отца, 21 ноября 1325 года, Дмитрий Грозные Очи встретил Юрия Даниловича и не выдержал: собственноручно зарубил негодяя саблей. Прекрасный поступок сына, неоднозначный для государственного деятеля, глупый для золотоордынского холуя, во всем зависимого от хозяина.

Дмитрия казнили по приказу Узбека, но ярлык на великое княжение все равно получил пока что другой тверской князь, Александр Михайлович, тоже сын Михаила Тверского, брат Дмитрия.

Конец Твери

За двадцать три года, с 1304 по 1327-й, тверские князья владели ярлыком на великое княжение двадцать лет.

С 1326 года Тверским княжеством правил Александр Михайлович (1301–1339) – великий князь тверской в 1326–1327 и 1328–1339 годах и великий князь владимирский в 1326–1327 годах.

При нем в Тверь в 1327 году приехал ханский посол Шевкал, которого на Руси называли Чолкан или Щелкан, – двоюродный брат хана Узбека. Посол как-то не учитывал, что времена Батыя уже кончились. Он выгнал князя Александра из собственного дворца и поселился там. Золотоордынцы же «сотворили великое гонение на христиан – насилие, грабеж, избиение и поругание». Пошел даже слух, будто Щелкан собирался перебить князей и самому сесть на тверском престоле, а русский народ поголовно обратить в ислам. Говорили даже с подробностями, что избиение христиан и обращение их в ислам должно начаться на праздник Успения, 15 августа.

Тверичи не раз просили Александра возглавить их расправу с «басурманами», но тот все уговаривал их «терпеть».

15 августа 1327 года люди из свиты Щелкана попытались отнять «кобылу добру» у некоего дьякона Дудко: дьякон повел ее на берег Волги помыть, а тут золотоордынцы… Дьяконов и выбирали таких, чтоб «имели голос»… Дудко завопил так, что народ сбежался и стал защищать священника. Золотоордынцы зарубили несколько человек, но и сами не ушли целыми. Ударили вечевые колокола. Тверь поднялась как один человек, истребляя супостатов.

Щелкан попытался защищаться в захваченном им княжеском дворце. Добился одного: дворец подожгли и сожгли заживо всех – и самого Шавкана-Щелкана, и всех, кто с ним пришел. Бегущих из огня убивали, пленных не брали.

Разъяренный хан Узбек призвал московского князя Ивана Калиту, вверил ему пятидесятитысячное войско и велел идти на Тверь. Главнокомандующим был назначен золотоордынец – христианин Федорчук (вероятно, русский). Это нашествие вошло в историю как «федорчукова рать». Это уже определенно степное цунами, поднятое не степными тюркоязычными людьми, а обитателями Москвы, ее князьями.

Александр Михайлович уехал в Псков, а его братья Константин и Василий – в Ладогу, русская земля осталась без защиты. Ордынцы и москвичи совместными усилиями разгромили Тверь, Кашин, Торжок; их жители были истреблены огнем и мечом или отведены в неволю. Новгородцы откупились, дав золотоордынцам тысячу рублей и щедро одарив всех воевод хана Узбека, начиная с Федорчука.

Хан Узбек был доволен результатами; он сделал Ивана Калиту великим князем, а тверским князем – брата Александра, Константина Михайловича.

Это была последняя силовая смена великого князя Ордой, но одновременно – первая силовая смена русского князя Москвой. Причем действовал московский князь совершенно по-золотоордынски, теми же методами, и как преемник Золотой Орды.

Ведь хан Узбек не только дал Ивану Калите в 1332 году ярлык на великое княжение, но и поручил собирать дань со всех северо-восточных русских княжеств и Новгорода. В XIV веке «московский выход» составлял пять-семь тысяч рублей серебром, а «новгородский выход» – полторы тысячи рублей. По тем временам это были деньги просто неправдоподобные… За рубль покупали деревянный дом и двух коров.

С этих пор Золотая Орда больше не посылала на Русь баскаков.

В Псков же явились послы от князей московского, тверского и суздальского и уговаривали князя: «Царь Узбек всем нам велел искать тебя и прислать к нему в Орду; ступай к нему, чтоб нам всем не пострадать от него из-за тебя одного; лучше тебе за всех пострадать, чем после всем из-за одного тебя испустошить всю землю».

Александр отвечал: «Точно, мне следует с терпением и любовью за всех страдать и не мстить за себя лукавым крамольникам; но и вам недурно было бы друг за друга и брат за брата стоять и татарам не выдавать и всем вместе противиться им, защищать Русскую землю и православное христианство».

Александр хотел ехать в Орду, но псковитяне не допустили его, говоря: «Не езди, господин, в Орду; что б с тобой ни случилось, умрем, господин, с тобою на одном месте».

Тогда Калита уговорил митрополита Феогноста проклясть и отлучить от церкви князя Александра и весь Псков, если они не исполнят требования хана Узбека. Без церковной жизни не было ни венчаний, ни отпеваний; нельзя было крестить и хоронить, жизнь остановилась.