Нерв

Жил я славно в первой трети
Двадцать лет на белом свете по влечению.
Жил безбедно и при деле,
Плыл — куда глаза глядели по течению.

Думал: вот она, награда,
Ведь ни веслами не надо, ни ладонями.
Комары, слепни да осы
Донимали, кровососы, да не доняли.

Слышал, с берега вначале
Мне о помощи кричали, о спасении…
Не дождались, бедолаги,
Я лежал чумной от браги, в расслаблении.

Заскрипит ли в повороте,
Крутанет в водовороте — все исправится.
То разуюсь, то обуюсь,
На себя в воде любуюсь — очень нравится!

Берега текут за лодку,
Ну а я ласкаю глотку медовухою.
После лишнего глоточку,
Глядь, плыву не в одиночку — со старухою.

И пока я удивлялся,
Пал туман, и оказался в гиблом месте я.
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо, злая бестия.

Я кричу — не слышу крика,
Не вяжу от страха лыка, вижу плохо я.
На ветру меня качает. — Кто здесь?
— Слышу, отвечает: — Я, нелегкая!

Брось креститься, причитая,
Не спасет тебя святая богородица!
Тех, кто руль и весла бросит,
Враз нелегкая заносит — так уж водится.

Я впотьмах ищу дорогу,
Медовуху — понемногу, только по сто пью.
А она не засыпает,
Впереди меня ступает тяжкой поступью.

Вот споткнулась о коренья,
От большого ожиренья гнусно охая,
У нее одышка даже,
А заносит ведь туда же, тварь нелегкая.

Вдруг навстречу нам живая
Колченогая кривая морда хитрая.
— Ты, — кричит, — стоишь над бездной,
Я спасу тебя, болезный, слезы вытру я.

Я спросил: — Ты кто такая?
А она мне: — Я, кривая. Воз молвы везу.
И хоть я кривобока,
Криворука, кривоока, я, мол, вывезу.

Я воскликнул, наливая:
— Вывози меня, кривая, я на привязи.
Я тебе и жбан поставлю,
Кривизну твою исправлю — только вывези.

И ты, нелегкая, маманя,
На-ка истину в стакане, больно нервная!
Ты забудь себя на время,
Ты же, толстая, в гареме будешь первая!

И упали две старухи
У бутыли медовухи в пьянь-истерику.
Ну а я за кочки прячусь,
Озираюсь, задом пячусь

Лихо выгреб на стремнину
В два гребка на середину.
Ох, пройдоха я!
Чтоб вы сдохли, выпивая,
Две судьбы мои — кривая да нелегкая!

«Беда!..»