Нервные государства

Начиная со второй половины XIX столетия националисты пытались повести население за собой посредством обращения к памяти прежних войн и энтузиазму в отношении войн будущих. Однако недавно стало происходить нечто, что потихоньку вводило дух военного противостояния в гражданскую жизнь, делая нас все более воинственными. Фокусировка на сиюминутных знаниях, раньше характерная для войн, теперь стала частью мира бизнеса, в частности в Кремниевой долине. Скорость познания и принятия решений становится ключевым фактором, оттесняя в сторону консенсус. Чем доверять экспертам, полагаясь на их нейтралитет, мы все больше обращаемся к сервисам быстрым, но с сомнительной репутацией. К примеру, проведенный в 2017 году опрос показал, что все большее число людей доверяет в большей степени поисковым системам, чем живым редакторам новостей[4].

Обещание, которое впервые дала нам идея экспертного знания в XVII веке, предполагало дать такую интерпретацию реальности, с которой могли бы согласиться все. Перспектива цифровых вычислений, напротив, выражается в стремлении к максимальной чувствительности в отношении меняющегося окружения. Во главу угла встает своевременность. Эксперты дают факты; Google, Twitter и Facebook создают тренды. По мере того как объективное восприятие мира теряет вес, на его место приходит интуиция, к чему сейчас все и идет. Подобное «нервозное состояние» предполагает большую степень чувствительности и эмоциональной стимуляции, но по той же причине оно склонно вносить нарушения в мирное сосуществование. В некоторых обстоятельствах конфликты и волнения могут возникнуть на пустом месте. Тем временем самый важный вопрос заключается в том, кто стремится вызывать конкретные чувства и зачем.

Наибольшую опасность такой ситуации сформулировал Гоббс еще в XVII столетии. Если люди не ощущают безопасности, не важно, насколько они объективно защищены; так или иначе, они начнут брать инициативу в свои руки. Рассказывать населению, что опасности нет, малополезно, если оно ощущает себя в опасности. По этой причине мы должны воспринимать чувства людей столь же серьезно, как прочие факторы политической обстановки, а не отбрасывать как нечто иррациональное. Миры индивида и коллектива ныне захвачены чувствами. Нам не нужно переходить на язык «войны культур» или обращаться к воинственной риторике, чтобы понять, что политика все больше подается и воспринимается в квазивоенном ключе. Наша политическая задача заключена в том, чтобы проложить себе путь к менее параноидальным средствам коммуникации между собой.

Хотя популизм одновременно представляет собой и угрозу, есть у него и возможности. Какие? Согласно анализу, который мы проделаем в данной книге, многие из тех сил, что сегодня меняют облик демократий, берут начало в аспектах человеческого бытия, залегающих глубоко внутри наших душ и тел: физическая боль, страх перед будущим, осознание своей смертности, потребность в заботе и защите. Все это может звучать слегка мрачно, даже жутковато, но они же и объединяют нас. По мере того как все сложнее становится отыскать общепринятый консенсус через факты и мнения экспертов, нам следует глубже постигнуть себя физически и эмоционально, чтобы таким путем разыскать нечто общее. Если же люди, посвятившие себя поискам мира, не готовы взяться за подобные раскопки, то те, кто желает войны, будут рады сделать это вместо них.

Сила чувств привносит в демократические страны изменения, которые нельзя игнорировать или обратить вспять. Такова теперь жизнь. Мы не можем откатить историю назад, равно как и переписать ее; нынешняя историческая эпоха требует необычного подхода и заботы. Чем ругать влияние чувств на современное общество, нам следует научиться прислушиваться к ним, учиться у них. Чем оплакивать падение политических бастионов под натиском эмоций, нам следует ценить способность демократии дать отдушину для страха, боли и паники, которые в ином случае могли бы пойти в более деструктивном направлении. Чтобы достойно прожить новую эпоху и обнаружить за ее пределами что-то более стабильное, нам необходимо в первую очередь понять ее.

Часть первая. Отказ от разума

Глава 1. Демократия ощущений

Новая эпоха масс