Несбывшаяся любовь императора

– К сожалению, ни одно заведение не станет называться по имени нынешней высочайшей благодетельницы… Она, бедняжка, даже понятия ни о чем таком не имеет. Не понимаю, как облеченные властью и саном могут тратить столько времени на балы и танцы, забывая о малых сих! И им покровительствуют те, кто должен бы печься об их нравственности и безупречности! Наверное, грех так говорить, но я просто не могу удержаться. Некие добродетельные дамы жаловались митрополиту Филарету, что ее величество, вместо того чтобы думать о спасении души, только и делает, что танцует и гоняется за развлечениями. Ну что ж, они правы. Но зря надеялись снискать в нем сочувствия, он неизменно возражает: «Возможно, но я думаю, что она, танцуя, попадет в рай, в то время как вы все еще будете стучаться в дверь!» Эти слова ее воодушевили, конечно, вот она и не может уняться. О, конечно, она добра, у нее всегда наготове улыбка и ласковое слово для тех, кто к ней обращается, она раздает свое золото нуждающимся, но среди этих нуждающихся в утешении и заботе она выбирает только самых красивых детей, самых милых стариков и самых хорошеньких, безропотных девушек. И это отношение к миру как к прекрасному, радостному саду поддерживает вся семья! Там уже нет дела до прежних друзей, которые могут быть обижены и больны…

Ага, смекнула Шумилова, под обиженными и больными Анна Владимировна разумеет, конечно же, прежде всего себя. И очень понятно, по какой причине!

– Ах, – проговорила Наталья Васильевна, бывшая в полном восторге от того, что разговор повернулся в нужную ей сторону, – я вас вполне понимаю, ваше сиятельство. Ведь я была на том балу… Однако позвольте мне набраться смелости и вступиться за государыню. Она была страшно возмущена, когда прибыл ваш посланный, потребовала раскрыть виновника, однако господин Скорский что-то шепнул ей на ухо, после чего ее отношение к событию совершенно переменилось.

– Скорский! – нахмурилась Анна Владимировна. – Хотела бы я знать, что он мог сказать…

Наталья Васильевна пожала плечами, не имея ни малейшего намерения проявлять свою осведомленность. Напротив, она прикинулась совершенной простушкой и с наивным видом спросила:

– А что он за человек, этот Скорский? Привлекательный мужчина, ничего не скажешь… в нем есть что-то загадочное.

– Моя милая бабочка, поосторожней с этим цветком, – рассмеялась Анна Владимировна. – Ничего хорошего, никакого нектара ты там не соберешь, тебя могут ждать только слезы.

– Ну вот, – постаралась засмеяться и Наталья Васильевна, – чем же я плоха? Вот разве что этот человек слишком уважает узы брака – и своего, и чужого?

– Скорский?! – Анна Владимировна довольно едко усмехнулась. – Узы своего брака он никак не может уважать, потому что никаких уз не существует. Что касается чужих… Ходит много слухов, однако никто ничего точно о нем не знает. Многие дамы теряли из-за него головы, однако он не хвастлив и не болтлив. Впрочем, это его жизнь. Главное, чтобы он верно служил императорской семье, а именно верность и преданность Скорских своим повелителям – главное достояние этой семьи. И можешь быть уверена, это его качество оценено нашим государем, да и не только им! – Графиня снова усмехнулась, еще более едко.

Наталья Васильевна жадно ловила каждое слово. Она понимала, что обида на императрицу развязала ее крестной язык, а потому она сейчас откровенна, как никогда. Минуты этой откровенности надо ценить, ими надо пользоваться вовсю!

– Почему же такой восхитительный мужчина не женат? – осторожно спросила она и не замедлила получить ответ.

– Скорский слишком нравится кое-кому, чтобы ему позволили жениться. И он, и все прочие красавчики, которые пользуются высочайшим расположением, прекрасно понимают, что им нельзя даже намекнуть на свою симпатию к какой-то женщине, не то что проявить ее. Если что-то и случается, то тайно, где-нибудь… ну, я не знаю…

– В саду, – невольно ляпнула Наталья Васильевна и прикусила язык, поняв, что несколько забылась. Однако опасения ее оказались напрасны – Анна Владимировна насмешливо покачала головой:

– Вот уж чего не может быть! В саду! Рискуя в любое мгновение быть застигнутым? Конечно, Скорский любит рискнуть, но на такую глупость и неосторожность он не пойдет.

– Да, – Наталья Васильевна едва сдерживала смех. – То есть нет. Нет, конечно, он на это не пойдет. Однако скажите, неужели государя не волнует, что императрица неравнодушна к Скорскому?

– О, конечно, Николай понимает, что это всего лишь игра, причем гораздо более невинная, чем те игры, которыми забавляется он и после которых в семействе Клейнмихель… – Анна Владимировна осеклась. – А впрочем, я не о том. Так вот, император понимает, что это игра, однако за всеми играми своей жены он внимательно следит. Конечно, жена Цезаря выше подозрений, однако лучше предупредить саму возможность их появления. За кавалергардами также весьма внимательно присматривают Бенкендорф, Орлов и Раух.