Несбывшаяся Россия

Полыхает густой августовский закат. Сносят мертвых людей — хоронить. Сволакивают падаль — закопать. Звучат слова латинских молитв, плывет, перебивает смрад крови и пота священный аромат благовонной ладанной смолы.

Несут раненых. Сотни людей срочно нуждаются в помощи.

— А с этими… с монголами что делать? — разводит руками молоденький латник, оруженосец.

— Нато телать европейский гуманнизмус! — назидательно поднимает палец доктор Фриц из Аугсбурга, требует нести раненых монголов к его палатке под красным крестом, для оказания помощи.

— Они наших раненых огнем жгли и живыми закапывали…

— Нельзя опускаться до урофня тикий, перфобытний шеловекк! — укоризненно качает седой головой доктор Фриц. — Их потомок путет стытно за гадкие деяния предкофф!!!

А короли уже смотрят место, где впадает в Волгу малая речка Курдюм.

— Где они собирались строить город Сарай?

— Южнее… Там, где были хазарские города.

— А тут зато можно землю пахать… Город надо тут строить.

— А крепость назовем Ярославлем! — предлагает кто-то из киевлян.

— Лучше Даниловом… — Это, конечно, галичане.

— Построим крепость Ярославль-Даниилов… — переглядываются короли.

— Лучше бы две крепости, Ваши Величества… — медовым голосом встревает ученый монах Вольдемар. — Две крепости… На левом берегу — Ярославль, а на правом, пониже по Волге, — Данилов… Там, где они свой Сарай строить хотели.

Скачет по степи всадник, машет рукой королям: герцог Фридрих Бабенбергский завет их туда, где практичные немцы уже разложили костры, где блеют бараны и булькает вино из мехов.

Но не судьба королям так просто посидеть, стуча чарой о чару, сбрасывая с себя кошмар этого долгого дня. То-олько сели — идут еще по степи люди, тащат кого-то на веревке. Тьфу ты!

Завоняло дерьмом, мочой, конским навозом, пахнуло смрадом никогда не мытого тела. Отворачивая плоскую полусумасшедшую рожу, в освещенный круг вкатывается Батыга Джучиевич, приседает от очередной заушины конвоира. Да-а…

— А с этим чудом что делать?..

— Ярослав… А давай раздавим его жопами! — всерьез предлагает грубый, как все немцы, герцог Бабенберг.

— Ты не знаешь их законов, Фридрих. С каждым человеком надо поступать по его собственному закону. А непокорного раба по законам Ясы надо отдать волкам… Ну, сбросим его в яму с медведем.

А тут опять Альберт Муромский. Ходит он, ходит вокруг накрытого стола, а снять обет вроде не время: еще бегают некрещеные монголы, не позволяют выпить медовухи… И подступает он к Батыге, размахивает березовым крестом:

— Бога нашего признаешь? Креститься хочешь?

— Да!!! Да!!! — орет Батыга Джучиевич, проявляя колоссальную силу убеждения.

Ну, и становится Батыга Джучиевич на старости лет хоть в чем-то полезным существом: привратником Выдубецкого монастыря под Киевом.

Читателю может не понравиться такой конец… Ну, пусть Батыга падет в битве, вполне героически, с назидательно-историческими словами. На здоровье! Удовольствие навсегда избавиться от этого омерзительного типа стоит героической смертушки. Пусть его растопчут польские рыцари, пробьет копьем венгр, застрелит из арбалета новгородец. Бога ради.

Но вот чего я не вижу — так это малейшей возможности для монголов победить в такой войне. В конце концов, монголов бил даже один, отдельно взятый Даниил Галицкий. Монголы не сунулись в страну одного, отдельно взятого австрийского герцога.

Выстоять против всей Европы у них не было ни одного, даже самого слабого шанса.

Может быть, место впадения Курдюма в Волгу совершенно не подходит для города и крепости — с этим я тоже спорить не буду. Главное — монгольский кошмар попугал, лишь на миг оскалился Веселым Роджером Средневековья: сверкнул оскалом черепа неведомого человека, побелевшим в ковыльной степи. И погас навсегда, без вариантов.

Глава 6 БЕЗ МОСКОВИИ

Был ты видом довольно противен,

Сердцем подл, но не в этом суть.

Исторически прогрессивен

Оказался твой жизненный путь.

Н. Коржавин

ДЕСПОТИЯ БЕЗ МОНГОЛОВ

Русские ученые, писатели, общественные деятели потратили немало слюны и чернил, чтобы обосновать нехитрый тезис. Мол, русских, коренных европейцев, совратили злые азиаты-татары. Это татары научили самих русских рабству, затворничеству женщин, холопству, жестокости, внедрили в русское общество идею «вековой дремотной Азии», опочившей на московских куполах… одним словом, сделали русских хотя бы частично азиатами.

Теперь же цель русских — преодолеть татарское наследие и опять сделаться европейцами. Ярче всего эта нехитрая идейка проводится, пожалуй, в прекрасных стихах графа Алексея Константиновича Толстого.