Несбывшиеся надежды. Каждому своё. Книги третья и четвёртая

Бункер принимал людей еще минут двадцать, потом сообщили, что метро частично обрушилось, и все, кто мог до нас добраться, уже здесь. Телеметрия, расположенная у входа на поверхности, частично не отвечала на запросы, частично сообщала об обрушении и завале. Мы закрыли подземный вход, но продолжали следить за тоннелем спецметро, вдруг кто-нибудь появится… Больше никто не пришел. Зато пришла третья волна, и я думал, что нам конец. Бункер трясло постоянно, системы каждые пять минут переходили в аварийный режим, автоматика фиксировала смещение почвы, врубала сигналы тревоги и выключала оборудование, основное освещение вырубилось и включилось аварийное, тоннель спецметро сложился, словно бумажный, выходящую в него стальную стену с входным люком повело, сам люк деформировало и заклинило намертво. Впрочем, это уже ничего не значило, тоннель завалило, выходить некуда.

Сутки мы жили, как на иголках, потом оказалось, что это была ерунда. Может, ПВО перестало существовать где-то в это время, а может, просто противник перенес огонь на наш район, точно уже никто не скажет… Но трясти стало так, словно мы не под землей на глубине шестьдесят метров, а на верхнем этаже небоскреба высотой шестьдесят метров, и у нас землетрясение в десять баллов, или сколько там максимум… Там, где стены и потолок были бетонными, трехметровой толщины бетонные блоки лопались с жутким хрустом, исходя здоровенными трещинами, а там, где обделка была из освинцованного чугуна, металлические чушки выбивало так, будто выстреливало. Многих зашибло насмерть или покалечило. Артезианская скважина сложилась, в лифтовой шахте рухнул противовес и разнес лифтовую кабину вместе с дверями в шлюз лифтовой площадки, автоматика сообщала об угрозе обрушения по всему бункеру и рекомендовала срочную эвакуацию…

Пленный криво усмехнулся:

– Эвакуация для эвакуаторов, или «спасатели спасут вас, как только кто-нибудь спасет спасателей». Мы ждали обрушения каждую секунду и жили от сотрясения до сотрясения. Свободного места в бункере хватало, и комендант приказал разместить личный состав в наименее опасных секторах. Мы с техником, нас всего двое осталось, обошли бункер, пока делали это, пару раз чуть не обделались от ужаса, потому что трясти начинало жутко, и из потолочных трещин грунт на голову сыпался килограммами. Хуже всего обстановка была на складе продовольствия, там потолок частично обрушился и раздавил половину контейнеров с продуктами.

Короче, наименее опасных секторов найти не удалось, все разделилось на «очень опасные» и «рухнут в любую минуту». Поэтому людей разместили в первых. Курсантов и солдат собрали в жилом крыле, там ситуация была опаснее, но они прибыли к нам в скафандрах и штурмовых комплектах, так что шансов выжить при частичном обрушении у них было больше. Женщин и детей разместили в лазарете, он на тот момент пострадал меньше всех, трещина на потолке была всего одна. Остальных поселили в прилегающем секторе, там располагались хозяйственно-бытовые помещения, они пострадали сильней, но все равно выглядели лучше, чем жилые сектора.

Рассказчик бессильно потупился и бесцветным голосом продолжил:

– За ночь нас жестоко трясло трижды, и на последнем разе все то крыло сложилось. Расплющило все: людей, лазарет, бытовки… ничего не осталось, сплошная стена обломков и грунта. К вечеру третьих суток из нее стала поступать вода, и мы, как могли, отрезали погибший отсек от остального бункера. После этого нас трясло еще дважды, но больше обрушений не было. С тех пор сильных сотрясений не происходило, но мелкие случались регулярно, по два-три раза в сутки, видимо, грунты после войны оседают…

К исходу четвертых суток аварийное питание стало умирать, энергии осталось на несколько часов. Сейсмодатчики не фиксировали ядерных ударов часов двадцать, и мы начали борьбу за выживание. Систему основного питания удалось починить, ее частично деформировало в результате смещений грунтов, цистерна с соляркой дала трещину, с полтонны вылилось и половину сектора залило, но остальное уцелело, и мы смогли запустить дизель-генераторы. С нормальным освещением стало значительно легче, и мы принялись за укрепление стен и потолков. Вытащили из жилых секторов двухъярусные кровати, собрали из них опоры и подперли самые опасные места. Опасность обрушения существенно снизилась, и у нас появились шансы.