Несбывшиеся надежды. Каждому своё. Книги третья и четвёртая

– Мы развернули базу, сняли штурмовые комплекты и набились внутрь переживать интоксикацию. К тому моменту нас было больше шестидесяти, давка была ужасной, боль еще хуже, и я снова думал, что не выживу… Но на этот раз никто не умер. Все были вымазаны в рвотных массах, многие в крови, но интоксикацию мы пережили и кое-как оклемались. Потом начался следующий цикл антирада, мы забили продовольствием все внутреннее пространство техники, заминировали склады и вход и двинулись в обратный путь. Места на броне всем не хватило, но в транспортном ангаре мы обнаружили разобранные грузовики, из частей одного из них наспех собрали волокушу и прицепили ее к бульдозеру. Все, кто остался без транспорта, должны были ехать в ней. Это их и спасло.

Он вновь покосился на молчаливо слушающих людей и заговорил:

– Из складов мы выезжали в обратном порядке: первым шел вездеход, потом ЛСУ, замыкал бульдозер. Из рва выходили пешком, планировали сесть в волокушу после того, как колонна встанет на колею. Но оказалось, что за сутки от нашей колеи не осталось даже следа и надо пробивать новую. Пока выгоняли вперед бульдозер, кто-то заметил в пылевом мраке две красные точки. Тепловизоры не давали никаких отметок, генералы объявили боевую тревогу, и все попадали в снег, изготавливаясь к бою. ЛСУ развернулась в сторону противника, но точки уплыли куда-то во мрак и исчезли. Мы решили, что это спецназ из «Подземстроя-1» в фотохромных комбинезонах пытался обстрелять нас из оружия с лазерными прицелами, но объявление тревоги их спугнуло.

Минут десять мы ждали нападения, потом начался буран, и еще двадцать минут все ждали, когда он закончится. Термометр показывал под минус сорок, обогрев скафандров жрал аккумуляторы вдвое быстрее, но температура внутри все равно не поднималась выше пятнадцати градусов, пока не заканчивался ветер. Генерал сказал, что в фотохромном комбинезоне, слабо защищенном от радиации, не настолько тепло и безопасно, чтобы поджидать нас до сих пор, и как только буран стих, колонна продолжила движение. Мы отошли от Росрезерва километров на десять, когда красные точки появились слева от вездехода. Горели они метрах в трех над землей, и генерал выкрикнул, что там, в пылевом мраке, какое-то возвышение, с верхушки которого спецназ готовится атаковать колонну. Поступил приказ открыть огонь, и мы ударили из всех стволов.

В тот миг никто не понял, что произошло, все случилось слишком быстро. По вездеходу ударили чем-то тяжелым, и его разнесло в клочья, словно он был не из стали, а из динамита сделан. Ударило так, что в ушах звенело даже через гермошлем. Взрывной волной всех вдавило в снежную толщу, люди потерялись в черном месиве, техника заглохла, волокушу перевернуло вверх дном, и она накрыла собой десант. В следующую секунду начался буран, наверное, потому мы и выжили. Когда ветер стих, противника уже не было. По крайней мере, отсветов лазерных прицелов нигде не наблюдалось. Один из генералов сказал, что спецназ из «Подземстроя-1» заложил на пути нашего следования фугас и подорвал его под вездеходом. Но по правилам организации засады уничтожать надо первую и последнюю машины в колонне, а наш бульдозер не подорвался, поэтому нужно быть готовыми к тому, что где-то здесь есть второй фугас. Просто бульдозер случайно проехал мимо него. Все сильно напряглись, но бывший спецназовец сказал, что такого быть не может, потому что он реально не понимает, как противник мог установить фугасы на нашем пути заранее, если даже мы сами не знали, как будет пролегать новый маршрут.

На это генерал ответил, что у «Подземстроя» имеются вездеходы на воздушной подушке, как минимум один точно есть, тот, который числился на складах Росрезерва. На воздушной подушке они двигаются быстрее нас, поэтому могли обогнать и заложить фугасы приблизительно, из расчета, что мы идем по прямой. Их расчет оказался не совсем точным, один фугас мы миновали, а вот со вторым не повезло. Спецназовец не стал спорить с генералом, хотя позже, в палатке, сказал, что все равно не думает, что это возможно. Он оказался прав, но тогда никто об этом не знал.

Пленный в третий раз бросил на всех подозревающий взгляд, но, видимо, не дождался той реакции, на которую рассчитывал, и продолжил:

– Короче, технику удалось завести, началась перекличка и поиски тех, кто не отвечал. От вездехода не осталось ничего, что было бы крупнее пивной кеги, погиб экипаж, продукты, восемь человек десанта и почти весь запас воды. Двоих курсантов из числа тех, кто ехал на броне ЛСУ сзади, взрывной волной вышвырнуло куда-то в пустошь. Система биомониторинга личного состава, имевшаяся у их взводного, в момент взрыва зафиксировала смерть подчиненных, и искать их не стали. Других потерь не было. Бойцы перецепили волокушу, которая их спасла, к бульдозеру, и мы двинулись дальше. В целях безопасности мы развернулись под углом девяносто градусов по отношению к прежнему курсу, прошли так сотню метров и продолжили двигаться к своему бункеру.