Несбывшиеся надежды. Каждому своё. Книги третья и четвёртая

– Спуститься вниз и запустить его оттуда, нет? – Овечкин не смог отказать себе в иронии.

– Тех! – Асоциальный брутал вызвал в эфире молодого техника. – Я Варяг, прием!

– Тех на связи! – сквозь сильное шипение помех откликнулся Владимир. – Олег, с транспортом все нормально, был сильный ураган, одну растяжку оборвало, в смысле, якорь выкорчевало, но остальные удержались! Мы уже прокопали проход к аккумуляторным отсекам, аккумуляторы сразу устанавливать?

– Нам надо спустить Овечкина на дно лифтовой шахты, – прорычал Порфирьев. – Сколько у нас есть тросов и веревок? Всего в длину, если связать воедино?

При этих словах Антон похолодел от страха.

– Не знаю… – Владимир на мгновение задумался. – Метров триста, наверное… это если с лебедкой считать. А сколько нужно?

– Этого хватит, – угрожающе изрек мизантроп-маньяк. – Спустим, насколько можно, дальше спрыгнет. Неси все сюда!

– Олег! – Антон панически попятился. – Ты чего?! Там полтора километра! Это же шутка, да?! Ты ведь несерьезно?! – Он заозирался, пытаясь понять, куда бежать.

– Наверх! – издевательски-маниакальным тоном подсказал Порфирьев: – И подальше в пустошь! Там мы тебя не найдем! Только там ты будешь в безопасности!

– Я… – Овечкин поперхнулся. – Я все понял! Беру свои слова обратно! Признаю, моя ирония была излишней! – Он в ужасе отступал от надвигающегося на него расплывчатого силуэта: – Необходимо изготовить подвесную систему на двух-трех человек, их можно спустить вниз на лебедке! Можно использовать для этого лебедку нашего вездехода, нужно только проверить ее тщательным образом, чтобы не отказала посреди спуска! Но нам нужен надежный трос длиной в глубину шахты плюс метров двадцать-тридцать запаса! Его можно изготовить в Центре, если найдем материалы!

– Я вас услышал! – рык Порфирьева передразнил любимую фразу Брилёва.

– Варяг – Теху! – эфир вновь зашипел. – Так собирать тросы или нет?

– Пока отбой! – язвительно прорычал мизантроп, и Антон понял, что Порфирьев находится уже где-то не рядом. Луч нашлемного фонаря вместо расплывчатого здоровенного бугая упирался в пыльную темноту, бросая мутные отсветы на покрытые глубокими трещинами грязные бетонные стены. От схлынувшего нервного напряжения в легких опять запершило, и Овечкин закашлялся.

Дальше гнобить Антона Порфирьев не стал, и экспедиция принялась грузиться на транспорт. Подниматься по тросу с одной рукой Овечкин не мог, и его вытянули через пролом на грузовой подвеске от контейнера со спецпалаткой. На поверхности Антона подхватили солдаты в экзокорсетах и аккуратно поставили на ноги. Действовали они осторожно, но от Антона не укрылись их насмешливые взгляды. Не приходилось сомневаться, что младшим дуболомам понравилось, как старший дуболом унизил гражданского.

Издеваться над Инженером солдаты не решились, но, видимо, им очень хотелось продемонстрировать свою значимость хотя бы кому-нибудь, и они отыгрались на пленном. Бедолагу поднимали из пролома последним и подвесную систему для него готовили демонстративно долго. Не приходилось сомневаться, что несчастный изрядно перенервничал, оставаясь один, под землей, в кромешной тьме и со связанными руками. Итогом всего этого театра абсурда стало то, что колонна начала движение спустя сорок минут после начала цикла антирада, хотя обычно на это уходило двадцать. Едва отошли от места стоянки на пару километров, начался сильный буран. Пришлось еще двадцать минут медленно ползти против ветра в обратную сторону. За иллюминаторами царило сплошное месиво из бурлящей черной снежной грязи, видимость ограничивалась ровно самим иллюминатором, и Антон искренне надеялся, что колонна не окажется над входом в уничтоженный бункер и не рухнет под землю.

Когда буран внезапно прекратился, и колонна продолжила движение, было уже три тридцать ночи сто одиннадцатых суток после катастрофы и до следующей интоксикации оставалось шесть с половиной часов. Если бы не кашель, то Антон счел бы ситуацию достаточно удачной: ему не пришлось рисковать жизнью ни спускаясь в уничтоженный бункер, ни занимаясь погрузкой в Росрезерве, в который в любую минуту могли ворваться роботы или конкуренты. Да, продовольствие оказалось в чужих руках, но теперь это не его проблема. Пусть силовики договариваются друг с другом сами, тем более что сделать это несложно, учитывая, что конфронтация началась из-за роботов. Как в этой ситуации поведет себя Брилёв, конечно, большой вопрос, но больше Антона заботило главное: в лице пленного у него появился шанс избавиться от экспедиций.