Несчастные девочки попадают в Рай

Вася Рыбин смотрел на меня в упор. Стало очевидно, что глупая записка — дело его грязных рук. Не сдержавшись, я кинула в него его же письмом и вернулась к учебникам.

Мне было пятнадцать, и моя интуиция работала неважно.

Тогда я еще не знала, что короткие стишки окажутся неприкрытой угрозой. Я не знала, что буду получать эти записки на протяжении всего года. И, я не знала, что каждый раз это будет влечь за собой крайне нехорошие последствия.

Привет, мое любимое проклятье,

Моя печаль, присыпанная болью.

Прощай, мой розовый закат,

Прощайте те, кто наградил меня любовью…

* * *

Мы с Пашкой проснулись от гулких ударов на крыше.

— Ты слышала это? — ужаснувшись, поинтересовался братец.

— Да, слышала.

Звук повторился. На этот раз Пашка вздрогнул.

— Кто это там?

— Град? — неуверенно предположила я, накрываясь одеялом.

— Ага, из китовых какашек?

Этот звук действительно анализировался с чем-то тяжелым, но — что это могло быть?

Бах! Бах!

Это была глубокая ночь, что еще раз доказывало, что лучше мне оставаться в своей кровати и не высовываться.

Бах. Бах. Бах. Казалось, гнилая крыша вот-вот рухнет нам на головы.

— Мне страшно, Зось, — признался Пашка и прижался ко мне своими костлявыми коленками.

Я погладила его по голове.

— Тише, тише, — приговаривала я, и в какой-то момент мне пришло осознание.

ТишЫ мышЫ, кот на крыше…

Ненавистная записка предстала перед глазами.

Рыбин! Это точно он!

Скинув с себя одеяло, я ринулась к окну, но не вышло — пришлось закрыть лицо руками и упасть на пол. В комнату влетел булыжник предварительно разбив на мелкие осколки оконный стеклопакет.

— Фигасе! Это что сейчас было?!

С волос посыпались мелкие осколки. Поток свежего воздуха ударил в лицо. Сердце бешено заколотилось, ломая грудную клетку.

Это переходило все рамки, а особенно — оконные.

Забыв про обувь, я выбежала на улицу, в надежде покрыть негодяя отборными ругательствами, но во дворе никого не оказалось. Следом за мной выбежала заспанная Клавдия и Пашка.

— Твоих рук дело, шельма? — прорычало сонное чудовище.

Я настолько опешила, что не смогла даже рта открыть.

— Не она это, — заступился за меня братец, обняв хрупкие плечи. — Мы спали, когда в нас камни полетели.

Обернувшись, тетушка прошлась по нему пренебрежительным взглядом.

— Ладно, завтра разберемся. Всем спать. А ты, — обратилась она к Пашке, — козюля зеленая, не смей щеголять в одних трусах. Не хватало мне еще тебе сопли подтирать. Задохнешься от кашля, уродка, не подойду, ей богу.

На этом они разошлись, а я продолжила сверлить глазами улицу на случай, если виновник покажется. Но, едва ли он был так примитивен, нежели мои надежды.

ТишЫ мышЫ, кот на крыши, — не переставало вертеться в голове.

За спиной послышался слабый скулеж. Каштанка?

Любимица спряталась в будке, явно не желая покидать убежище. Черт, да она даже не гавкала на незнакомца, а значит, знала его.

А может, это был Саша? Но тогда почему она так напугана?

Глава#14

В школу я шла не выспавшаяся и зевала каждые пять минут. Разбитое окно образовало хороший сквозняк, отчего Пашка слег с температурой и остался дома раздражать тетушку. После вчера, нервишки шалили. Если кто-то хотел напугать меня, то у него это получилось отлично.

— Привет одиноким Пьеро! — передо мной образовался Семен.

Устало вздохнув, я продолжила свой скучный путь.

— Почему Пьеро?

— Со спины ты очень на него похожа, только длинные волосы выдают.

Видимо, тема волос была болезненной для Семена. Порой мне казалось, что сначала он изучает прическу, а только потом знакомиться с человеком.

Я оставила его заявление без ответа.

— Спорим, ты засачкуешь прогулять со мной школу? — выпалил он.

Плечи напряглись, но только от того, что его предложение было более чем заманчивым. Я не хотела сидеть на уроках, терзая себя догадками — кто же кидал эти чертовы камни? Впрочем, вариантов было немного. Только один человек был способен на такое, и пересекаться с ним я совершенно не хотела.

— Куда мы пойдем, Сема?

Короткими перебежками, мы спрятались в пролеске за школой. Земля была усыпана окурками от папирос "Беломорканал". Рюкзаки мы покидали на траву, а сами уселись на пошарпанную лавочку. Когда-то этот пустырь был предназначен для уроков искусства, под руководством учителя ребята рисовали пейзажи, но сейчас такие мероприятия не практикуются, в следствии чего укромное местечко быстро превратили в помойку.

— Ты какая-то грустная сегодня? — заметил Сема. — Ааа, у тебя, наверное, эти дни? Все девчонки становиться хмурыми, когда их накрывает, даже мою мать. Хотя, эта женщина вечно хмурая. Ну так что? Уже хочешь перегрызть мне горло или поломать хребет? Валяй, я не против.

Откинув косу за спину, я принялась ковырять пальцем гнилую доску.

— Этой ночью наш дом обкидали камнями, — неохотно призналась я. — Окно в комнату было разбито. Я не выспалась. До самого утра думала об этом.

Улыбка спала с лица Семена. Парень понял, что его шутка была неуместна.

— И что надумала? Предположения есть?

Сема как-то странно задал этот вопрос, будто уже знал на него ответ.

— Ты что-то знаешь?

Он пожал плечами.