Несчастный рейс 1313 (СИ)

— Но он наверняка что-то придумает, — уверенно махнула рукой очкастая подруга. Так и случилось. В отличие от девушек, обозначавший голокарту призрачный синий огонек не переступал по стенке водовода, а спускался большими прыжками, лишь изредка отталкиваясь он нее. Под лихой свист кабеля Иван возник в луче фонаря и уверенно приземлился на ноги, сбросив кабель, пропущенный таким же образом, как и при спуске девушек — только уже сдвоенный. Снял подцепленные где-то в диспетчерской рабочие перчатки — слегка дымящиеся — и незаметно потер бедро — его тоже, похоже, несколько припекло из-за спешки. Впрочем, спешил он не без причины:

— Как раз вовремя смылись — там в лифтовой шахте началось какое-то шебуршение. Ну, я прикрыл люк и дюльфернул.

— Но ведь они могут заглянуть и увидят веревку! — испугалась Кейко.

— «Спокойно, Маша, я Дубровский»! — непонятно ответил Засельцев и принялся быстро и умело сматывать одну из ветвей кабеля, уходящих вверх. Свободный конец второй ветви уполз в темноту, и скоро стометровый кусок, выскочивший из проушины у люка, с шорохом свалился вниз, заставив девушек отпрыгнуть. Кейко захлопала в ладоши.

— Вот это номер! Ну, вы даете, Банька-сан. Где вы так научились?

— Да чего тут такого? Обычная веревочная техника, в любом туристическом кружке отрабатывают, — Иван смущенно пожал плечами, хотя было видно, что восторженная похвала ему приятна. — Ладно, идем дальше, а то мало ли: придет гадам в голову сунуть нос в люк, а там и гранатку захочется кинуть. Хотя до сюда она за три секунды не допрыгает, наверное — раньше рванет.

Тем не менее, задерживаться на перегибе водовода беглецы не стали — собрав снаряжение и прихватив смотанный кабель, они зашагали дальше, подсвечивая фонариками титаническую трубу.

— Значит, мы от них сбежали? Они нас не догонят? — с надеждой спросила Кейко.

— Скорее всего, нет. Катушка там осталась пустая, кабеля нету, следов не осталось — поди, догадайся, что мы спустились, а не уползли в какой другой вентиляционный ход, — ответил Иван. — Теперь у нас есть хорошая фора, можно не пороть горячку, а аккуратненько прокрасться наружу — а там ищи ветра в поле. Надеюсь, наш пронырливый друг тоже успел свалить оттуда вместе с Тун Тином.

— Хорошо бы они спаслись. Мальчик мне очень понравился, да и сколько мы всего прошли вместе. Жаль, что нельзя было с ним поболтать нормально, — пожаловалась Кейко.

— Ну, может и свидимся еще, Земля-то круглая. А у этого «Джона» тут все схвачено, невооруженным глазом видно. Прямо узкоглазый Джеймс Бонд.

— Да, скользкий субъект, — кивнула Амико. — Я так и не поняла, на кого он все-таки работает? На китайцев?

— Видимо, нет. Хотя китайцы ему вроде как союзники; как и нам теперь, кстати.

— Но он говорил про какой-то СМЕРШ, — напомнила Амико. — Что это такое? Никогда не слышала этого слова.

— Я тоже так и не понял до конца. «Смерть шпионам» — это название советской армейской контрразведки во времена Великой отечественной войны, они там успешно душили всяких шпионов и коллаборационистов. Можно было бы предположить, что это какая-то новая наша, российская спецслужба — да вот только наши нынешние власти сталинские времена вспоминают с зубовным скрежетом. У них там от коммунистов и всего, что с ними связано, прямо крапивница начинается. Рады были бы забыть и не вспоминать больше никогда, сукины дети. Так что вряд ли это государственная контора.

— Как-то вы критически настроены против вашей же собственной страны, Иван-сан, — осторожно заметила Амико. — До сих пор мне казалось, что вы готовы умереть за нее.

— А я и готов. Только страна и те, кто сейчас у власти — не одно и то же, — мрачно ответил Иван, и Акеми озадаченно умолкла. Но теперь вступила Кейко — ее все же одолевало любопытство.

— Ладно, оставим ваш замшелый коммунистический СМЕРШ — но причем тут какой-то бирманец или кто он там? И из его слов можно было понять, что майор Шун Ци тоже имела с ними какую-то связь. И еще он там какого-то Феликса поминал, от которого у нее сын — кто бы это мог быть?

— Да вот убей — не знаю, — пожал плечами Иван. — Скрытный же этот шпион, скользкий, как Голлум, так и не сказал толком ничего. Единственно вот намекнул в конце про «рот фронт»…

— А это что?

— Старое коммунистическое приветствие, вот так вот: — Иван поднял на уровень головы сжатый правый кулак. — От немецких коммунистов пошло, от Эрнста Тельмана, потом к интернационалистам. За единство, значит, пролетариата, и его победу. Я его одобряю полностью, и из этого, кстати, можно сделать вывод…

В этот момент они вышли туда, где прямой отрезок водовода закончился, резко завернув вправо, наподобие улитки.

— Ага, кажется, пришли — сейчас будет сама турбина, а под ней выход наружу.