СУМАСШЕДШИЙ. Но некоторые носят их и сегодня… даже, знаете, что я вам скажу: в руках у сержанта остался вовсе не ботинок, а именно галоша.
НАЧАЛЬНИК. Этого не может быть — анархист и в галошах!.. Это же старомодная обувь… она впору разве консерваторам…
СУМАСШЕДШИЙ. Анархисты очень консервативны…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Вот поэтому они и убивают монархов!
СУМАСШЕДШИЙ. Конечно, именно для того, чтобы сохранить их в целости, то есть набальзамировать… Если ждать, пока короли помрут от старости, дряхлые, истощенные болезнями, они же сразу рассыплются в прах, их невозможно будет законсервировать… А свежеубиенных… вполне возможно.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Прошу вас, синьор судья, некоторые аллюзии мне как-то не очень…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Мне они тоже весьма не по душе.
СУМАСШЕДШИЙ. Смотри-ка, не ожидал, что вы тоскуете по монархии… Так или иначе, если вас не устраивают ни галоши, ни история с тремя ботинками…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Извините… Да, слушаю… минутку
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Ах, да… я назначил ей встречу сегодня. Она из «Эспрессо» или из «Эуропео», не помню… Спроси, как фамилия — Фелетти?
ВТОРОЙ КОМИССАР
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Значит, она… хотела взять интервью. Попроси придти в другой раз, сегодня у меня нет времени…
СУМАСШЕДШИЙ. Ни в коем случае! Я не допущу, чтобы из-за меня у нас возникли неприятности.
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Как это понимать?
СУМАСШЕДШИЙ. Я знаю эту журналистку, весьма важная персона. Еще рассердится… Она очень обидчива! И способна в отместку написать такую статью… Пропустите ее, Бога ради!
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. А как же ваше расследование?
СУМАСШЕДШИЙ. Подождет. Разве вы еще не поняли, что я в вашей лодке сижу. Надо завоевывать симпатии таких особ, как она, поверьте мне.
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Согласен.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Проводите ее в мой кабинет.
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. А вы что же, покинете нас?
СУМАСШЕДШИЙ. Ни в коем случае… Я никогда не оставляю друзей, особенно в минуты опасности!
КОМИССАР И НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Вы остаётесь?
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. А в качестве кого? Неужели вы хотите, чтобы эта стервятница узнала, кто вы такой и зачем приехали сюда? Она же потом настрочит целую полосу в своей газете! Скажите уж лучше прямо, что хотите нас окончательно погубить!
СУМАСШЕДШИЙ. Нет, что вы, я не хочу этого… не волнуйтесь. Ваша стервятница никогда не узнает, кто я такой.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Не узнает?
СУМАСШЕДШИЙ. Конечно, я сыграю другую роль. Для меня это забава, уж поверьте мне: психиатр, сотрудник угрозыска, директор Интерпола, руководитель криминалистической лаборатории — выбирайте… Если эта стервятница загонит вас в угол какими-нибудь вопросами, только подмигните мне, и я вмешаюсь… Важно, чтобы вы сами себя не скомпрометировали.
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Вы так великодушны, синьор судья
СУМАСШЕДШИЙ. Не называйте меня больше судьей, ради Бога. С этого момента я — капитан Маркантонио Банци Пиччини из криминалистической лаборатории.
ВТОРОЙ КОМИССАР. А ведь такой капитан действительно существует в Риме — Банци Пиччини…
СУМАСШЕДШИЙ. Прекрасно. И если журналистка, напишет что-то такое, что нам не понравится, мы легко сможем доказать, что она все выдумала… призвав в свидетели настоящего капитана Пиччини, который пребывают далеко от нас, в Риме.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Да вы просто гений. Вы действительно сможете сыграть роль капитана?
СУМАСШЕДШИЙ. Не беспокойтесь, во время последней войны я был капитаном берсальеров.
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Тише, она уже поднялась.
ЖУРНАЛИСТКА. Добрый день, господа. Вы — начальник полиции?
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Рад видеть вас, синьорина. Мы знакомы только по телефону… К сожалению.
ЖУРНАЛИСТКА. Приятно слышать, только сержант внизу у входа, почему-то не хотел пропускать меня…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Прошу прощения, синьорина, я забыл предупредить о вашем приходе. Познакомьтесь, пожалуйста, это мои сотрудники — сержант Пизани, это комиссар, который руководит отделом…
ЖУРНАЛИСТКА. Очень приятно…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Очень приятно, синьорина
ЖУРНАЛИСТКА. Ой, ой, как крепко!
ВТОРОЙ КОМИССАР. Прошу прощения…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ