Несчастный случай. Старые грехи

Тамара без интереса раскрыла журнал на средине. От Полины не укрылась такая ее реакция:

— Вам ничего не нравится? Обратите внимание: в конце — платья финального показа от кутюр этой недели моды в Париже. Валентино, Унгаро.

Тамара отложила каталог:

— Нет-нет, Полина. Модели прекрасные. Мне, если честно, не нравится сама затея с подвенечным платьем.

— Как? Почему? Для невесты это очень важно.

— Не для меня. Я уже была замужем. И шить шикарное эксклюзивное платье в такой ситуации считаю лишним. Тем более что церемония, по моему настоянию, будет скромной.

— А Виктор Захарович другого мнения, — в голосе Полины прозвучали нотки настойчивости, она четко расставляла приоритеты. — Для него этот брак первый. Кстати, почему он не приехал с вами? Мы его ждали!

— Вроде как жених не должен видеть наряд суженой до свадьбы.

— Многие считают это предрассудком. Вон видите, пара вместе выбирает платье. И жених проявляет большую активность.

Полина смотрела на обувь мужчины дольше, чем на его лицо. Она всегда составляла мнение о мужчинах по обуви, часам и ремню. Парфюм тоже учитывался, конечно, но обувь все-таки возглавляла список. По-настоящему состоятельный человек выделяется именно обувью, пускай даже и кроссовками, как в этот раз. Пускай всего лишь New Balaпсе, но из лимитированной серии, ручной сборки. Тысяч семь, не меньше. Полина мысленно одобрила выбор.

— Мне кажется, что он выбирает не платье, а цены. Невесте не позавидуешь. — Тамара насмешливо проследила за взглядом Полины. Но в отличие от нее, она смотрела на руки жениха, а не на его ноги. Короткие пальцы торопливо переворачивали ценник на платье, едва восторженной невесте приносили новую модель.

В ответ Полина лишь молча пожала плечами. Тамара ей не понравилась с самого начала. «Одесситка, что тут скажешь. Никаких манер. Еще и семья никому не известная. Что только Новак в ней нашел? Эх, такой мужчина!»

Папа самой Полины работал в генпрокуратуре, а мама — коммерческим директором у известного депутата, которому принадлежали пару заводов. Дело дочери в семье считалось блажью творческого человека и щедро, хоть и без энтузиазма поддерживалось.

Тамара вздохнула под пристальным взглядом владелицы салона и все-таки открыла каталог.

— Я, пожалуй, остановлюсь на этой модели. И скромная, и достаточно стильная.

— И самая дорогая, кстати! — Полина усмехнулась. — Но господин Новак сказал, что стоимость не имеет значения. Главное, чтобы вам понравилось! Вы уверены, Тамара Михайловна? Может быть, подумаете еще?

— Уверена! У меня, кстати, всегда так: выбираю что-нибудь скромное, неприметное, а выходит — самое дорогое.

— Ну, это лишь говорит о вашем утонченном вкусе, — на всякий случай польстила Полина.

Тамаре захотелось поскорее закончить с выбором платья. Она чувствовала себя старше остальных невест, и это ее тяготило. К тому же нахлынувшие воспоминания разбередили душу. Она опасалась подобной реакции, поэтому настояла, чтобы Виктор остался в офисе. Не хватало еще, чтобы он снова вытирал ей слезы.

— Тогда мои девочки снимут мерки, и ждем вас через неделю на первую примерку.

— Спасибо!

— Девочки! — Полина крикнула в глубь салона, чем привлекла всеобщее внимание. — Мы готовы пройти в примерочную!

Тамару покоробило это «мы». Она поспешила скрыться за ширмой с росписью под Альфонса Муху, под которую были стилизованы двери в просторную примерочную.

В примерочной пахло розовой водой и лавандой. А из динамиков доносился опус 100 Шуберта, звучащий, скорее, как саундтрек к революционному фильму, нежели как сопровождение к таинству выбора наряда чистоты. Насколько Тамара помнила, Виктор несколько раз упоминал о Кларе Шуман в контексте музыки Франца Шуберта да и самого Роберта Шумана, супруга Клары. Какой-то там у них был треугольник.

Но такие треугольники хороши для мелодрам выходного дня, демонстрируемых по телевизору, в реальной жизни они больно колются острыми вершинами своих углов. Иногда смертельно.

Поскорей бы убраться отсюда!

12

Фитнес-центр «Ритм» оказывал полный комплекс услуг. Тут была и баня с небольшим бассейном, и массажный салон, и просторный тренажерный зал со снарядами самых последних моделей, и «горячая» йога-студия с температурным режимом 36–38 градусов. И даже аромасауна с травяными композициями и кислородными пенками.

И хотя тренажерный зал был еще закрыт для посетителей, здесь уже находился один клиент — господин Мальцев со своим личным тренером, молоденькой девушкой Таней, стоявшей перед ним навытяжку, при этом все ниже опуская заплаканные глаза.

Мальцев ее отчитывал, периодически поглядывая в зеркало, как он при этом выглядит:

— И что это ты с собой сделала? Что с твоими бровями и ресницами, по килограмму весом? А цвет волос? В общем, так — чтобы завтра все было, как раньше или ищи себе другую работу. И губы «положи на место!»

— Юрий Владимирович, это тату, его не смоешь. А губы — Ювидерм, уколы такие.