Несгибаемый (СИ)

— Позвольте мне, — прошептала она хрипло, взглянув на Эрика, который почти висел на ней, уткнувшись лицом ей в плечо так, что она чувствовала тепло его дыхания. Чувствовала то единственное, что придавало ей силы действовать и не сойти с ума. — Он почему-то не хочет, чтобы другие помогали ему…

Герцог удивленно вскинул брови.

— Но…

Его прервал мучительный стон Эрика.

— Не подходи… — пробормотал он как в бреду.

— Пойдемте! — позвала герцогиня, заставляя других расступиться так, чтобы не мешать Клэр, которая буквально несла на своих плечах едва живого Эрика.

Они поднялись по крутой лестнице, зашли в дом, а потом, каким-то чудом преодолев и внутреннюю лестницу, зашли в первую большую спальню, дверь которой открыла для них сама герцогиня. Клэр не помнила, как донесла Эрика и уложила на кровать. Она не заметила, как отодвинув ее в сторону, на ее место встала герцогиня и, будто, зная, что нужно делать, начала ощупывать и изучать его увечья.

Клэр наблюдала за всем этим, стоя позади нее, а потом увидела, как Эрик, едва ощутив прикосновение герцогини, взмахнул здоровой рукой так, что чуть не ударил жену друга.

— Не прикасайся ко мне!

Герцогиня вовремя отскочила в сторону.

— Что всё это?..

Он снова дернул рукой, отгоняя от себя тех, кто пытался дотронуться до него.

— Не трогайте меня! — яростно шептал он, не переставая отбиваться так, будто его собирались убить. — Не трогайте…

Глядя на всё то, что происходило у нее перед глазами, Клэр внезапно всхлипнула и обнаружила, что снова плачет. Плачет так, что не может остановиться. Потому что только теперь поняла то, что так долго и непростительно игнорировала. То, что было так трудно признать.

«Вы — единственная женщина, на которой я могу жениться».

У нее подгибались колени от слабости. Боже, неужели это… действительно так? Фраза, в которой заключался такой сакральный смысл! Клэр какое-то время не могла пошевелиться, а потом испытала почти оглушительное желание защитить его от всего мира. Заслонить собой так, как сделал он сам, приняв ее пулу на себя.

Герцогиня удивленно посмотрела на нее.

— Милая, что с ним такое? Мне нужно осмотреть его, чтобы понять характер ранения.

Не замечая ничего вокруг и видя только его, Клэр обошла герцогиню и, склонившись над Эриком, положила ладонь ему на бледную щеку. И он тут же затих.

— Клэр… — выдохнул Эрик едва слышно, моментально узнав, кто коснулся его.

Клэр едва проглотила ком в горле. Она хотела бы обнять и держать его так до тех пор, пока ему не станет лучше.

— Я здесь… — шептала она, убирая с его лица слипшиеся пряди волос. — Я никому не позволю обидеть тебя. Обещаю…

Он даже не открыл глаза, но снова улыбнулся. Редкая улыбка, которая причинила ей мучительную боль.

— Меня никто не сможет обидеть…

А выглядел при этом так, будто бы его обидели. И довольно давно.

— Милая, — за ухом раздался шепот герцогини. — У вашего мужа тяжелая рана, в него стреляли не из пистолета, а вероятно из охотничьего ружья и чуть было не раздробили ему плечо. Если мы не поспешим, он потеряет слишком много крови.

Вытерев забинтованной рукой слезы, Клэр повернулась к ней, не убирала от лица Эрика свою дрожащую руку.

— Что я должна делать? — прошептала она, едва стоя на ногах. — Скажите мне, ради Бога, что я могу сделать для него?

Она не понимала, как такая красивая женщина, к тому же герцогиня, могла разбираться в ранениях больше доктора. И почему не посылают за доктором? Беспокойство готово было овладеть ею целиком, но Клэр заметила у подножья кровати самого герцога, который спокойно взирал на свою жену. Так, будто мог доверить ей всё на свете. Вероятно, его взгляд и успокоил Клэр, которая решила, что уж он ни за что не позволит, чтобы Эрик истек кровью. Немного успокоившись, Клэр снова перевела взгляд на герцогиню, которая мягко улыбнулась ей.

— Милая, если вашему мужу тяжело… принимать чужую помощь, вы должны помочь ему выпить вот это.

Она протянула Клэр стакан с темной жидкостью, от которого исходил очень тяжелый спиртово-травяной запах.

— Что это? — спросила Клэр, ужасаясь того, что должна позволить Эрику выпить эту странную микстуру.

— Это настой лауданума. Он поможет ему заснуть и даст мне возможность заняться его раной. Пока он бодрствует, он не позволит никому приблизиться к себе.

Клэр почему-то стало не по себе от того, что герцогиня, вероятно, догадалась о том, что на самом деле творится с Эриком. Это казалось слишком личным, чтобы хоть с кем-то говорить об этом. И всё же у нее не было выбора.

— И вы поможете ему?

Герцогиня коснулась своей теплой рукой испачканных и дрожащих пальцев Клэр.

— Поверьте, я знаю, что делать. Доверьтесь мне. — Заметив бинты у Клэр на левой руке, герцогиня нахмурилась. — Что с вашей рукой?

— Это… — Клэр было почему-то больно вспоминать о том дне. Когда Эрик спас ее от падения с дерева. Сделав глубокий вдох, она все же смогла закончить: — Я порезалась.

Герцогиня вновь мягко улыбнулась.

— Позже я займусь этим, хорошо?