Несгибаемый. Во власти системы

— Думаю, что на тебя напал главный босс лабиринта, – произнесла Гера, убирая кинжал себе за пояс.

— И ты его убила? – всё ещё не понимая уточнил я.

— Нет, – ответила девушка, – только одну её часть.

Значит, фальшивая Гертруда одна из приспешниц местного босса, а вой раздавшийся из лабиринта принадлежит боссу. Если сравнивать с предыдущим испытанием, то выход из коридора с пауком мы нашли только после его убийства. Значит по аналогии тут должно быть тоже самое.

— Ты уже поняла, как выбраться отсюда?

— Угу. Нужно убить эту тварь. Только я ещё не придумала как это сделать.

— Отведёшь нас?

Гера посмотрела на Люсию, что до сих пор ещё не пришла в себя, и молча кивнула головой приглашая следовать за ней. Подхватив Люсию на руки, я последовал за Герой, стараясь не упустить девушку из виду. Как ни странно, она передвигалась по ледяному лабиринту уверенно, точно зная, куда ведёт каждый поворот.

— Странно, что мне попалось такое место, – сказала Гера, молчавшая практически половину пути.

— Почему? – спросил я девушку.

— Для меня лабиринты – это любимое развлечение, а не испытание.

Действительно странно, согласился я с Герой. Пока, то что мне удалось преодолеть, было связано больше с личным. Моё волнение за гримби, паук держащий в страхе эмпата. Огненный занавес, что до сих пор заставлял меня вздрагивать, при воспоминании о храме Хаоса с его жертвенным костром.

Учитывая способность Геры перемещаться в пространстве, лабиринт для неё – это словно детская забава. Значит проблема должна заключаться в самом боссе. Мы достаточно быстро дошли практически до самой середины лабиринта, когда Гера вдруг внезапно остановилась.

— Вот она, – произнесла девушка показывая на странное существо которое было хорошо видно, сквозь прозрачный лёд.

— Да вы издеваетесь? – тихо произнес я, глядя на знакомое очертание чудища, о котором читал ещё в архивах Артона.

Передо мной возвышалась необыкновенной красоты женщина с яркими янтарными глазами как у змеи. На этом сходство со змеёй не заканчивалось. Вместо ног я увидел длинный змеиный хвост, да и на голове шевелились не волосы, а целый змеиный клубок.

— Это что? Медуза Горгона?

— Угу, – подтвердила девушка, внимательно наблюдая за соперницей, – только вот её волосы, время от времени падают на землю, превращаясь в людей, и каждый раз она придумывает что-то новое.

Словно услышав её слова, с головы Горгоны упала маленькая змейка, постепенно превращаясь в статную женщину с копной густых рыжих волос.

— Она снова тебя копирует? – спросил я Геру, глядя как змейка медленно движется в нашу сторону.

— Нет. Я не знаю кто это, – произнесла девушка разглядывая нового противника.

А вот я кажется знал, и очень хорошо. Змейка подошла ближе, и, смахнув с лица рыжие локоны, пристально уставилась прямо на меня.

— Ты обещал, что защитишь мою дочь! – произнесла она обвиняющим тоном.

— Эйла? – ошарашенно спросил я змеюку, вытаращив глаза.

— Кто такая Эйла? – ехидно спросила Гертруда, доставая кинжал, – ещё одна из твоих пассий?

— Твоя мать! – продолжая пялиться на змеюку, произнес я.

Рука Геры, приготовившись к броску, вдруг обмякла опуская кинжал. Она невольно сделала шаг вперёд, стараясь лучше рассмотреть женщину, стоявшую перед ней. В ответ змейка подняла руки, ласково протягивая их к Гере.

— Девочка моя, – произнесла она, и на её глазах проступили слёзы, – подойди, дай рассмотреть тебя поближе.

Гертруда сделала ещё один шаг вперед, и кажется тоже потянула руки на встречу змейке. Опустив на пол спящую Люсию, я попытался остановить Геру.

— Это не твоя мать, – крикнул я девушке, – это всего лишь слабое подобие той Эйлы которую я знал. Твоя мать была сильным человеком. Она отчаянно сражалась рядом с твоим отцом, прикрывая ему спину. Была отличным врачом и боевой подругой.

Гертруда остановилась. Кажется, девушка размышляла о том, что ей делать дальше.

— Не слушай его! – вдруг истошно закричала Эйла, – Это он виноват в том, что твой отец умер! Он увел его в серые пустоши и бросил на съедение пустошникам. Если бы не он, мы сейчас жили все вместе, в большом доме, одной дружной семьёй.

Эйла говорила всё, о чем я думал практически каждый раз, когда закрывал глаза перед сном. Она озвучила все мои мысли, все сомнения, которые мучили меня в течении всего этого времени. А после того как я узнал, что Гера их дочь, меня ещё больше стали глодать угрызения совести.

Внезапно за спиной Эйлы появился Марк, бережно кладя руки на её плечи:

— Мать права, – произнес друг, с ненавистью глядя в мою сторону, – отомсти за нас, дочка. Убей его.

Гертруда медленно повернулась в мою сторону, и я не узнал в ней того маленько взбалмошного подростка с рысьими ушами. Передо мной стояла разъярённая кошка, готовая вцепиться мне в горло в любой момент. Кинжал в её руке уже был готов к бою, а я всё смотрел на Геру, пытаясь понять, как остановить девушку, в глазах которой кипела неудержимая ярость.