Неся гнев Корусанта

  Кид слабо усмехнулся. Тридцать лет? Кого это сейчас волнует? Быть может жить ему осталось до ближайшего поворота или очередного зала. Он столько раз был свидетелем смерти своих братьев и прекрасно понимал, что никто не будет спрашивать о его дальнейших планах и предпочтениях. Клоны никогда не любили говорить о будущем, четко осознавая, для чего они созданы. Какой смысл мечтать, если до "дембеля" доживает едва ли каждый сотый? Сколько его братьев из первой партии остались в живых? Треть? Четверть? А сколько из них все еще в строю? Не ранены и не изувечены, способные двигаться и при всех конечностях? Сколько их? В 327-м таких набиралось от силы пара-тройка тысяч. Тех, кто прошел войну от начала и до конца. А сколько пережило резню на Кашиике? А осаду Мандалорского сектора? Кто не словит плазмы от какого-нибудь голожопого повстанца ближайшие двадцать лет или не расщепится на молекулы при взрыве Звезды Смерти и сотни других звездолетов? Самое смешное, что они это понимали. Билет в один конец - судьба пожизненного и посмертного солдата. И кому это нужно? Старому ситу на троне? Или его обрезанному человеку-граммофону? Кто хоть единый раз вспомнит их, обычных солдат, добрым словом? Может благодарные имперские граждане, чьи планеты они защищали от сепаратистов? Или те несчастные, которых они вытаскивали из рабства конфедератов?

  Огни на стене вновь колыхнулись. Это конец.

  - Пора заканчивать с этим балаганом, - тихо прошептал вслух клон.

  Он вышел в широкий освещенный огнями зал. Уже что-то новенькое: ни тумана, ни угрожающих теней на стенах, ни даже пыли и грязи - все чисто, цивильно, и лишь густая сеть труб на потолке, ведущая прямиком в центр, несколько омрачала картину. Посреди комнаты стояла большая прозрачная колба с жидкостью, которая слабо мерцала бледно-голубым светом. Внутри нее виднелся человеческий силуэт в позе эмбриона. Кид огляделся по сторонам: ни ловушек, ни охраны. Только сейчас он заметил, что стены зала были обшиты металическими листами, в контраст с грубо обработанным камнем из прошлых помещений. Даже воздух казался здесь не таким уж затхлым и давящим.

  Кид осторожно подошел поближе к главной достопримечательности - инкубатору, на подобии того, в котором он сам недавно болтался после "приземления" яхты лорда Канна. Но были и отличия. Края колбы оказались полностью исписаны некими руническими символами, которые ни сколько не потеряли своей четкости за многие тысячелетия. При его приближении, пузырьки воздуха внутри капсулы забились активнее, словно чувствуя угрозу от пришельца. Солдат медленно приблизился к емкости, пытаясь разглядеть тело внутри.

  - Kha Sim Tau! - резко раздалось откуда-то сбоку.

  47-й перевел уставший взгляд в сторону звука. Рядом с колбой спокойно расположился древний-предревний дискообразный голопроектор, еще минуту назад стоявший с олимпийским спокойствием. Теперь же перед ним предстала голограмма существа. Весьма занятного гуманоида с тонкими руками и ногами, вытянутой головой, и глазами по бокам черепа. Существо хмуро разглядывало вторженца, скрестив руки на груди.

  - Вау, - без энтузиазма выдал клон. - Раката.

  - Náviï Lôss-kátun! - вновь произнес древний пришелец.

  - Моя твоя не понимать, - отмахнулся от назойливого гуманоида Кид, отвернувшись в сторону колбы.

  - ספר לזר, - не унимался ракатанец.

  - Это что, иврит?!! - округлил глаза клон, едва не рухнув на пол от неожиданности. - Издеваешься?!!

  - Mhaghal thjerda lisghkwa!

  47-й еще несколько секунд удивленно рассматривал назойливого собеседника, но тот наотрез отказывался издать нечто разборчивое или хотя бы знакомое. Кто бы мог подумать...

  - Хрен с тобой, - тихо выдохнул бывший солдат, продолжая свои попытки рассмотреть пленника колбы. - И что мне делать?

  - Dåę ÿtå œùkñçìk!

  - Полл! - неуверенно окликнул призрака 47-й, не обращая внимания на вынужденного собеседника.

  - Nælíagh vítælí ćhændémæs.

  Клон перевел взгляд на голограмму, которая с невозмутимым видом продолжала докапываться до него. Похоже, что пока этот осколок древности не подберет нужный язык, дальнейшее продвижение натыкалось на некоторые трудности.

  - Ты ИИ?

  Ракатанец издал совсем уж мозгодробительную комбинацию звуков, напоминающую одновременно и шелест листьев, и треск углей, и что-то совсем ни на что не похожее. В общем, неважный из него собеседник.

  - Похоже, что пока от тебя...

  - Kashiva tu kula! - вновь издал пришелец. - Tipuna!

  Кид внезапно перевел взгляд на своего нового "друга". "Tipuna". Он уже слышал это слово. Это означало "незнакомец" на одном из наречий Рилота. Так их называли старосты одного из племен тви'леков, когда силы Республики зачищали планету от сепов. Уже лучше. Может быть получится вывести этого полиглота на более знакомый язык. Стоп! Злобно чертыхнувшись, 47-й мысленно дал себе пинка под зад.

  - Su cuy'gar, - осторожно произнес мужчина, глядя на пришельца.