Неся гнев Корусанта

  Кид лишь добродушно усмехнулся, глядя как Сумари накинулась на родительницу, что-то наперебой вереща. Девочку он знал только заочно, и теперь впервые видел ее в живую. Дочурка и впрямь была вылитой копией Ранны, ну разве что цвет кожи несколько отличался оттенком, скорее всего - от отца. Но кое-что отличало ее от остальных и что не замечали посторонние, в то время как 47-й отчетливо видел. Просто не мог не увидеть, даже если бы и захотел. Девочка словно горела ярким, необузданным пламенем в Силе. Она струилась в ней, переливалась, била через край. Это было странно, чертовски странно! В таком возрасте и такая активность, которая оставалась незаметной на фоне всей планеты, но вблизи просто не могла не привлечь внимание ни одного одаренного.

  - Бьииууу! - тут же подъехал к ним астромех, радостно пиликая.

  - Ой, R2, ты тоже здесь! - весело начала гладить его малышка.

  - Биииу-биип-боооуу!

  - Как вы тут? - ласково произнесла Ранна, поднимая на руки девочку. - Не шалила?

  - Неа, - хитро ответила ей та. - А что ты мне привезла?

  - Сумари, куда ты...?! - на крыльцо выбежала взмыленная, уже немолодая женщина, по видимому няня. - Ранна, какое счастье, что ты наконец прибыла! Где тебя носило?!

  - Тетя Ису, простите, меня... - девушка выразительно взглянула в сторону молчащего Кида. - Задержали.

  - Задержали?! Не могла примчаться сразу же, как только узнала про войну?! - недовольно причитала старуха, после чего скептически взглянула в сторону клона. - А ты кто такой?

  - А вы мой папа? - любопытно спросила, сидящая на руках матери, девчушка. - Точно, вы мой папа!

  На данную реплику Кид едва не подавился собственными словами. Такого он не ожидал. Совсем. Вообще совсем. Боец лишь тупо смотрел на терпеливо ждущую ответа малышку, не находя слов, чтобы ей ответить. И судя по виду Ранны, девушка сама не особо знала, что сказать.

  - Милая, не стоит смущать нашего гостя, - вклинилась в разговор нянька. - Он не твой отец.

  - Но я же вижу это! Он мой папа! - продолжала настаивать на своем Сумари, как то странно смотря прямо в глаза 47-го.

  В этот момент его словно ударили кувалдой по голове. За долю секунды, Кид осознал, что девочка "видит" его! Почти так же, как и он ее! И именно это она приняла за родственные узы, ведь других чувствительных на Акаане не было!

  - Ранна, нам надо поговорить, - наконец произнес солдат.

  - Знаю, - уверено кивнула та. - Поэтому-то я и привела тебя сюда.

  ***

  Солдат спокойно расположился на краю обрыва у озера, завороженно глядя, как солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая воду в приятный золотисто-красный оттенок. Это выглядело успокаивающе, умиротворительно, заставляло отвлечься от всего на свете, оставляя только желание наблюдать и наслаждаться подобной красотой. Как жаль, что этот период мира и спокойствия скоро прекратится, растоптанный грохотом пушек, лязгом гусениц боевых машин и запахом смерти и разложения. Рано или поздно так и случится - Империя не прощает наглых выскочек. И как жаль, что умирать за это будут его братья и ни в чем не повинные люди - те, кому совершенно плевать на политику и дрязги высокосидящих задниц. Какая им разница за что идут на гибель их сыновья и дочери? Слава, честь, долг - это несомненно священные слова, за которые солдат должен без колебания отдать жизнь. Но кому становилось от этого легче? Кто посмеет заявить, что жизнь одного или нескольких - ничто, по сравнению с "Великой Целью" ("идеей", "верой", "победой" - нужное подчеркнуть). Скажите это матерям и отцам, которые не дождутся любимое чадо с войны; скажите это женам и детям тех, кого разорвало на куски артиллерийским снарядом; скажите это собственным матерям и посмотрите на их реакцию. Несомненно, воинская честь и верность - это одна из немногих добродетелей и Кид бы никогда не бежал с поля боя, даже осознавая свою скорую и мучительную кончину, если того требовал долг и приказ. По нему некому было плакать и убиваться, некому приходить на могилу очередного безымянного клона, никто не вспомнит о нем и доброго слова. Он рожден, чтобы убивать и умереть - это его призвание и судьба. Но как же другие? Те, кто уходит на войну не под влиянием присяги или клятвы, а за тем, чтобы защитить то родное и дорогое, что у них есть. Те, кто должны расплачиваться за промахи, а иногда и откровенные провокации политиков.

  - Кид? - за своими размышлениями молодой клон и не заметил, как к нему сзади тихо подошла Тау'Лика.

  - Чего тебе? - грубо поинтересовался боец, безо всякой капли радости. - Я уже дал ответ.

  - Я знаю, - Ранна виновата потупила взор, рассматривая собственные колени. - И очень благодарна тебе. Если бы я...

  - Никаких "если", - решительно оборвал ее 47-й, не отрывая взгляда от последних лучей заходящего солнца. - Я делаю это не для тебя - для девочки.

  - Мне достаточно и этого, чтобы быть благодарной, - несколько секунд спустя, тихо ответила девушка. - Я не забуду этого.

  - Ты мне мешаешь, мандалорка, - бросил в ее сторону Кид.

  - Прости, - спешно произнесла тви'лека, оставляя солдата наедине с самим собой.