Несильно беременна (СИ)

Странное ощущение, которое я пыталась задушить в корне, никак не желало покидать тело.

Взгляд карих глаз обежал меня с ног до головы, выискивая ответ.

— Нет. Я хорошо себя чувствую, — принялась оправдываться, гадая что же со мной происходит в непосредственной близости от опасного по всем показателям мужчины.

— Тогда чего дрожишь, как осенний лист?

— Вас боюсь, — ответила. А у самой в голове вертится «только не бросай меня в терновый куст».

— Со мной дружить надо, а не бояться…

— И тогда у меня все будет в шоколаде. Плавали — знаем, — перебила мужчину.

Его близкое присутствие вызвало во мне противоречивые чувства. Я ощущала себя не в своей тарелке. Мышью в кошачьем питомнике. Кошкой среди своры собак.

— Марина, вот что ты за такая девушка? Я тебе слово, а ты мне двести в ответ, — в голосе мужчины послышалась легкая усталость.

Ага. Почувствовал что значит получить оплеуху судьбы, Андрей Павлович? И это только начало.

Я внутренне посмеивалась над Бергом. Но лицо держала кирпичом. Настоящая Маргарет Тетчер во время переговоров с оппонентами.

— Это все от волнения. Не каждый день становишься свиноматкой. Ой, хранилищем золото-валютных резервов преступного мира.

Андрей резко остановился. Я подалась по инерции вперед, но остановилась. Меня держали мертвой хваткой. Не вырваться.

— Это мы еще проверим, — черты лица окаменели. — А то, может быть, ты нам совсем и не нужна, золото-валютная свиноматка, — последнее он добавив скривив губы. Словно таракана прикусил за левый ус.

Набрала в легкие побольше воздуха, чтобы высказать все что думаю по поводу услышанного, но… была вынуждена замолчать.

К нам приблизился эдакий добрый дяденька, один взгляд на которого заставлял леденеть ладошки. Они становились синими одного цвета с глазами мужчины, препарировавшего нас с Бергом пронизывающим взглядом.

Но не это заставило меня замолчать, а висящая на локте мужчины Лиза. Всем своим видом показывающая в каком она восторге от близости со своим визави.

Женщина то и дело норовила заглянуть ему в глаза, ища одобрения каждому шагу.

От былой уверенности в себе, наблюдаемой мною в ресторане, и след простыл, сейчас передо мной была испуганная тетенька только-только получившая водительские права и в первую же поездку впечатавшаяся в новый соседский седан.

— Андрюша, как поживаешь? — с места в карьер начал добрый дяденька. Предположительно Копылов. Вряд ли кто-то кроме него мог навести ужас на личико Лизаветы, судя по разговору услышанному мною в ресторане.

— Лучше всех, только никто не завидует, Илья Юрьевич, — тон в тон ответил Андрей.

— Решил почтить старого друга? — спросил Копылов, с любопытством ожидая ответа Берга.

— Ничей век не бесконечен, — философски ответил мой спутник, уходя от прямого ответа.

— Чей-то и вовсе сокращается по чужой милости.

— Все в руках Господа нашего, — со смиренным видом ответил Берг. Я даже развернулась, чтобы внимательнее посмотреть на него. Что-то до этого не замечала в нем особой набожности. А тут и до чтения молитв рукой подать.

Андрей был серьезен.

Почти.

В уголках глаз заметила смешинки, которые он мастерски прятал изо всех сил, силясь не заржать. Что его смешило? Лиза, висящая на Копылове или поднятая тема, оставалось загадкой.

А Андрей Павлович еще тот тролль. Не меньше восьмидесятого уровня.

Копылов странно на него посмотрел. Пожевал губы, не зная что сказать.

Тут совсем некстати в разговор двух мужчин влезла Лиза.

— Илюша, у меня ножки замерзли, может пойдем, в машине посидим?

— Хочешь, я тебе их отрежу? Тогда и мерзнуть будет нечему, — на полном серьезе спросил Копылов, недовольный тем, что его отвлекли.

— Ильюша, ну что ты? Скажешь тоже. Я же пошутила.

— А я нет, — повел плечами добренький дяденька.

Я совершенно бы не удивилась, расскажи мне кто-нибудь, что Копылов в детстве надувал лягушек через трубочки, а затем запускал их бомбочками в сторону товарищей.

Жуткий мужчина. Хотя с виду милейшей души человек.

Только таких подлецов я спинным мозгом чувствовала.

Был один в моей жизни. Подобный Копылову. Гаденыш первого сорта.

Они даже чем-то похожи между собой. Видимо образ жизни, мысли накладывают отпечаток на внешность.

А замечательные девушки (ибо я все замечаю), типа меня, его считывают.

— Не буду вас задерживать. Нам пора. Покойного уже выносят из катафалка.

Невдалеке наметилось небольшое столпотворение среди гостей, прибывших на похороны.

Глава 29

— Еще бы брильянтами украсили, — пробурчала себе под нос, когда увидела роскошный гроб покойника, выполненный из красного дерева, украшенный гравюрой, золотой инкрустацией, резными элементами.

Для меня всегда являлось тайной за семью печатями стремление людей с большим достатком подчеркнуть свое богатство даже в столь скорбный момент.

На мой взгляд, покойнику уже все равно в каком гробу его закопают. Будет ли гроб сколочен из необработанных досок или же отлит из золота для умершего роли не играет. Все равно тело превратится в прах.