Несколько коротких историй

Я совсем недавно в Фейсбуке, но кажется, затонула безвозвратно и без всякого желания вынырнуть. Не знаю, как здесь было раньше, но в эти дни меня взволновал уровень искренней открытости, даже исповедальности. Чем-то схожий с безоглядной больничной откровенностью, особенно в тяжелых отделениях, где все рАвно "под Богом ходят". Когда дает трещину скорлупка обычной сдержанности и невольно вырывается – люди, запомните меня такой! Пишу в женском роде, поскольку в основном публичная задушевность свойственна нашей сестре. Сейчас уже и близко нет сетевого хохмачества – "Ося и Киса были тут". Скорей обнаженный драматизм, вплоть до цветаевской трагичности – "еще меня любите за то, что я умру". Просто за одно это… Вы же не будете придираться и укорять, что от меня толком ничего не осталось? Ведь вы не забудете, вспомните, что я была на свете? Да, неудачливая по судьбе, непутевая в своей безропотности – но живая, зачем-то созданная душа. И даже нечто рифмовала, мало кому нужное. Но другой такой на земле вовеки не будет. Неужели совсем напрасное творение? Сколько сегодня подобных вздохов в Небеса… Сколько отчаянных молений о высшем милосердии – "Спаси и сохрани!" И вдруг взыграет ирония, представишь, как отодвинется тучка и строгий глас спросит с высоты: "А зачем собственно тебя спасать? Чем ты порадуешь мир, какую принесешь пользу?" И смущенно почешешь репу, и пойдешь… пылесосить что ли… а может, чайку заварить. Но потом украдкой включишь ноут и опять занырнешь в ФБ. И очумело, до одури будешь бродить со страницы на страницу, с непонятной надеждой приникая к чужим разговорам и умиляясь чьим-то дружбам, сочувствуя и мысленно споря, восхищаясь талантом, и цепенея от общей растерянности, страхов и ожиданий худшего… Но вроде не одна на свете. И размышляешь, размышляешь…

Например, о яйце – как зеркале нашей действительности. Нет, я не о христианском символе, когда Мария-Магдалина принесла кому-то из властителей яйцо в качестве загадки – что оно олицетворяет? Вечную жизнь… До таких метафизических высот мне не подняться, поэтому размышляю о будничном, житейском. Пока дома от упаковки яиц осталось хотя бы три штуки, жизнь в карантине почти не отличается от прежней. Молоко, муку и сахар я обычно заказываю целыми упаковками, как раз для непредвиденных случаев, чтобы испечь хлеб. Но яиц много не запасешь. И когда они закончатся, придется перейти на новый, вернее старинный способ существования. Включить дремлющий ген выживания наших предков. И явственно почуять носом горьковатый дымок костра, непривычно ощутить в руке тяжелый камень для растирания зерен, и жесткую первобытную лепешку на зубах. Хорошо еще, что у нас в отличие от доисторических времен, есть дрожжи – хоть зубы уцелеют. И все-таки куражно представляешь себя немного Робинзоном (счастье, что не Эдмоном Дантесом!)

Вот такое оно, яйцо – замкнутый внутри загадочный мирок, в котором несомненно есть мистическое начало. Недаром при помощи яйца знахари проверяют человека на сглаз, и вроде, им же его снимают. Оно пугающе хрупкое, и дарящее будущую жизнь. Безропотно катящееся – куда толкнут, и непредсказуемо капризное в своей траектории. Не рукотворная капсула или батискаф, но изначально совершенная вещь в себе. Почти самодостаточность планеты… И путеводный идеал для всех, тоскливо сидящих в самоизоляции. Ах, если б добавить еще немного тепла! Но большинству его хватает лишь на внутренний обогрев, семейный человек обособился среди родных. И сейчас к ним лучше не соваться, чтобы не тюкнуться нечаянно лбом в скорлупу здорового эгоизма, которая покрепче любого кальция. Но очень хочется верить, что разбив однажды эту скорлупу, в после-вирусную жизнь выпорхнут не узники птицефабрик, а крылатые лебедята.))

Или такое… Вдруг вспомнилась когда-то крылатая фраза "положение хуже губернаторского", и по одной версии, означает она следующее. Перед тем, как случить кобылу с племенным жеребцом, коне-заводчики сначала выпускали к ней жеребца попроще, который должен был возбудить ее чувства. А когда видели, что дама готова уступить, выпускали жеребца-производителя, не растратившего силы на ухаживания. Так вот первый невезучий бедолага и назывался "губернатором." Это я к чему? К тому, что человек присвоил себе роль вершителя судеб животных. Много веков, по своим потребностям и просто прихотям, он решал – кому и где жить, а кому – сразу под нож. Кому-то позволял любить, а кому-то категорически нет, или заставлял размножаться в принудпорядке. А то и начисто лишал личной жизни или отбирал у матерей детенышей ради еды и нежной шкурки. А сколько натерпелись лошади, особенно в войны, до которых так охоч "венец творенья". А в мирное время человек любит поразвлечься творчеством. Например, создать породу несчастных коротконогих бассет-хаундов, кто даже интимный процесс не может совершить без помощи человека. Или абсолютно голых кошек-сфинксов, на которых без слез не взглянешь.