Несколько сюрпризов от Принцев

Я не сказал, что господа Малфои успели шепнуть Розер, что у Нарциссы случаются сердечные приступы? Розер шепнула Министру, Министр - своему другу Гилену, как и обычно, а Гилен - какое совпадение - оказался хозяином таверны… Так что же. Третьего апреля Гилен позвал знакомого зельевара, которым по стечению обстоятельств, конечно, была Лацерта Розер. Она и определила, что в найденном флаконе находится зелье Иова. Безобидное зелье, а вовсе не яд, по словам Лацерты Розер. А Нарциссе Малфой устроили скандал. Очень некрасивый, надо сказать. Четвертого апреля у Нарциссы Малфой случился сердечный приступ. По совпадению, зелье Иова было у хозяина гостиницы в единственном экземпляре.

Люциуса Малфоя освободили. Но увидеть свою жену он не успел. Зато у Розер было два козыря на руках: смерть Нарциссы и возможность обвинить, хоть косвенно, в этом Вульпекулу Лепринц. Расследование смерти Нарциссы Малфой во Франции неприлично затянулось…

Пастор поджал губы.

Франция открыла границы для иммигрантов, сказал он. Первого мая девяносто девятого мисс Джиневра Уизли покинула Великобританию. Ее устроили в Министерстве магии Франции секретарем. Неплохая должность… для француженки, но не для бывшей девушки национального английского героя. Ну что же, время от времени мисс Уизли имела возможность видеться с мисс Грейнджер и отводить душу, жалуясь ей, что во Франции ее ненавидят, а на родине ее ждет невыносимое материнское сочувствие и воспоминания о Гарри Поттере.

Насколько я помню, Северус, в том году ты стал принимать в жизни активное участие. Ты наведался в «Щен нуар», но, разумеется, там уже не было ничего интересного, в том числе и мадемуазель Гилен. О, еще ты следил за Гарри и влюбился.

Гарри поднял голову.

- Ты за мной следил?

Северус пялился на Пастора так, словно придумывал для него изощреннейшие пытки, и с трудом посмотрел Гарри в глаза.

- Ну, вообще-то… - Гарри улыбнулся. - Круто. Спасибо.

- О, не за что, - пробормотал Северус. Гарри успел заметить, что взгляд Северуса в сторону Пастора стал предупреждающим.

- А еще ты появился в Азкабане как-то раз, - с непонятной для Гарри теплотой сказал Пастор. - Ты зря боялся нас. Мы бы никогда не сделали тебе ничего дурного. Мы заметили тебя, как только ты вышел из Лимба. После того как ты исцелил ту душу в Визжащей хижине, - Пастор опустил глаза и нервно выдохнул. - Ты не поймешь… Но мы бы скорее отдали свои жизни, чем позволили бы навредить твоей душе и тебе. Слишком рано, да?.. Только запомни, Северус, пожалуйста, запомни, - Пастор смотрел пристально, требовательно, - что тебе нельзя раскалывать свою душу. Ты должен ее… всему миру.

- Об этом мы поговорим отдельно, - пообещал Северус.

Пастор с легкостью согласился и перевел тему.

- Мисс Уизли нашла себе подругу во Франции. Немного странную… Влюбленную в Гарри Поттера. Ей было так удобно плакать в жилетку, - Пастор усмехнулся. - Нет, странным было то, что эта подруга не называла своей фамилии. Мисс Уизли понимала, что это странно, но была так счастлива найти внимательного человека. Это была Амальтея Розер, конечно. Несколько измененная искусством трансфигурации, но не ставшая от этого кем-то другим. Все, что она узнала о мисс Уизли, она поведала матери. И в голове Лацерты Розер стал появляться план, как отомстить предавшей Францию Вульпекуле Лепринц и насолить Шекклболту. Хотя, нет, давайте будем откровенны. Это был план, как завоевать одобрение обожаемого Мартеля. Лацерте Розер нужно было лишь найти достаточно глупого одинокого мага.

Поначалу им оказался Ксенофилиус Лавгуд, и Розер занялась им вплотную, сказал Пастор. Он, кстати говоря, и навел ее на мысли о Старшей палочке. Однако Лавгуд оказался хоть и сумасшедшим, но не дураком. По крайней мере, он четко осознавал, что в руках Лацерты Розер Старшей палочки нет и быть не может. К тому же он и не хотел владеть ею, только найти, бескорыстный полоумный. Но он рассказал Розер о Бардусе Хоффманне, своем простаке товарище, а тот полностью оправдал все возложенные на него ожидания. Возможно, сначала он не поверил сказкам Розер, но отказаться от ее общества не нашел сил. А потом ему подсунули подделку Бузинной палочки, и в этот момент Бардусу Хоффманну можно было пописывать смертный приговор. Его не смутило то, что Старшая палочка не обладала особенной силой, то, что он был магглорожденным и потому имел крайне мало шансов оказаться наследником Певереллов. Влюбленных людей мало что смущает, а Лацерта Розер умела влюблять в себя мужчин. Не всех, конечно.

Тем временем начинался двухтысячный год…

Пастор вздохнул и уставился куда-то. На его губах возникла и застыла ностальгическая улыбка.