Несколько стихотворений

Когда с дороги перед вишнями Ушедших лет, ослепших лет совсем сгорают передвижники и есть они, как будто нет!

Не попрошайка я, не нищенка, прибитая злосчастной верой, а Петербург, в котором сыщики и под подушкой револьверы.

Мой первый выстрел не угадан, и смерть напрасно ждет свиданья. Я заколдован, я укатан санями золотой Цветаевой.

Марина! Ты меня морила, но я остался жив и цел. Ф где твой белый офицер с морошкой молодой молитвы?

Марина! Слышишь, звезды спят, и не поцеловать досадно, и марту храп до самых пят, и ты, как храм, до слез до самых.

Марина! Ты опять не роздана. Ах, у эпох. как растерях, поэзия - всегда Морозова до плахи и монастыря!

Ее преследуют собаки, ее в тюрьме гноит тоска. Гори, как протопоп Аввакум, бурли - бурлючая Москва.

А рядом, тихим звоном шаркая, как будто бы из-за кулис, снимают колокольни шапки, приветствуя социализм!

БАНДЕРОЛЬ СВЯЩЕННО ЛЮБИМОМУ

Александру Галичу

Молись, гусар, пока крылечко алое, сверкай и пой на кляче вороной, пока тебя седые девки балуют и пьяный нож обходит стороной.

Молись, гусар, отныне и присно, на табакерке сердце выводи, и пусть тебя похлопает отчизна святым прикладом по святой груди.

Молись, гусар, за бочками, бачками на веер карт намечены дуэли, да облака давно на вас начхали, пока вы там дымили и дурели.

Молись, гусар! Уже кареты поданы. Молись, гусар! Уже устали чваниться. Гарцуют кони, и на бабах проданных любовь твоя загубленная кается.

Молись гусар! Во имя прошлых девок, во имя Слова, что тобой оставлено, и может быть твое шальное тело в каких-нибудь губерниях состарится.

Молись, гусар, пока сады не поняли. Молись, гусар, пока стрельцы не лаются, ведь где-нибудь подкрасит губы молния, чтобы тебе при случае понравиться.

И только тень, и только пепел, пепел, паленый конь, и лишь грачи судачат. И только вздрогнет грязно-медный гребень... А снявши голову по волосам не плачут!

ВАЛЬС НА СОБСТВЕННЫХ КОСТЯХ

...И когда голова моя ляжет, и когда моя слава закружит в знаменитые царские кражи, я займу знаменитые души.

Сигареты мои не теряй, а лови в голубые отели золотые грехи бытия и бумажные деньги метели.

Пусть забудется шрам на губе, пусть зеленые девки смеются, пусть на нашей свободной судьбе и свободные песни ведутся.

И когда черновик у воды не захочет признаньем напиться, никакие на свете сады не закажут нам свежие лица.

Я пажом опояшу печаль и в жаргоны с народом полезу, и за мною заходит свеча, и за мною шныряют повесы

В табакерке последней возьми вензель черного дыма и дамы. И краснеют князья, лишь коснись их колец, улыбавшихся даром.

Этот замок за мной недалек. Прихлебатели пики поднимут. Словно гном пробежит уголек, рассмеется усадьба под ливнем.

Не попросят глоточка беды горбуны, головастики знати, и синяк у могильной плиты афоризм тишины не захватит.

А когда голова моя ляжет, и когда моя слава закружит, лебединые мысли запляшут, лебединые руки закружат!

ПЕРИСТЫЙ ПЕРСТЕНЬ

Этой осенью голою, где хотите, в лесу ли, в подвале, разменяйте мне голову, чтобы дорого не давали.

И пробейте в спине мне, как в копилке, глухое отверстие, чтоб туда зазвенели ваши взгляды и взгляды ответственные.

За глаза покупаю книжки самые длинные. Баба будет любая, пару черных подкину ей.

За таки очень ласковое шефу с рожею каменной я с презреньем выбрасываю голубые да карие.

Ах, копилушка-спинушка, самобранная скатерть, мне с серебряной выдержкой лет пяти еще хватит.

За глаза ли зеленые бью зеленые рюмки, а на сердце влюбленные все в слезах от разлуки.

Чтоб не сдохнуть мне с голоду, еще раз повторяю, разменяйте мне голову, или зря потеряю!

МОНОЛОГ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА

И мир мной покинут, и пики козыри, и когда надо мной проституток, бродяг и уродов полки не пикнут кости

И Цветаева материлась, дура, и губной помадой шваль меня питала... Ах, какая же мура - цитаты МУРа, и моя петля на шее у гитары.

И мурашки ползут, ад чечетки... Я не барс, а барсук, очи черные.

Глубже, глаже стая лис. Шлепал галстук... Галя...Галя...Галя, брысь! Очи гаснут.

Снег на зло и на золу мыслей ваших. Что-то выпить не зовут, бляди крашеные.

Дай мне тонких сигарет, Бениславская, на тот свет, да на совет, хоть без ласки он.

Маринованной шпаной в мясе листьев принимаю ваш большой шальной выстрел.

Речей и свечей нечто... Неплохо бы помириться, О, разве нужна вечность, чтобы опохмелиться?!

* ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО СТИХОВ *

From: Торговицкий Павел Иванович (w_star@bdn.odessa.ua)

Разорвали меня пополам

Проходимцы и купола, И, растраченный догола, Я уже ничего не сыграю На гитаре своей - Бордо, Где натянуты волосы Музы, И ныряют с моих бортов, Словно с башни с тяжелым грузом, Обнаженные, без порток, Мысли - светлые карапузы... Я иду поперек волны, И от груза трещит спина, Нет ни берега, ни жены, Только тень того пацана, Что нырнул с меня глубоко И не выплыл, совсем пропал... А писал стихи так легко, Словно в речке коня купал!..

1982

x x x