Нескромное пари

— Ерунда, это просто знакомые. Я не была на нормальном свидании уже лет сто, тем более я никогда не была влюблена. Ну что, к следующему маю, — решительно заявила Джессика, — я надеюсь, все у нас переменится.

— Но ведь Флин постоянно влюблен, к тому же у нею отличная работа, — продолжал ныть Джорди.

— Чушь, — сказал Флин. — Во-первых, с Клэр мы разошлись почти четыре месяца назад, а во-вторых, я вовсе не любил ее. И какой бы увлекательной ни казалась работа пиарщика фильмов, платят за нее сущие гроши, — ухмыльнулся он. — К следующему маю я хочу, чтобы в меня кто-нибудь был влюблен, и пусть мне больше платят, больше, чем вам обоим.

— А я хочу, чтобы меня повысили в должности, — подключилась Джессика. — И чтобы у меня были более интересные темы докладов, а не только «Еда с низким содержанием жира для микроволновой печи».

— Ладно, — согласился Джорди. — Хотя я, в общем-то, не возражаю, чтобы все оставалось по-прежнему, но в идеале мне все же хочется, чтобы работа была наслаждением и чтобы в меня был кто-то влюблен и я любил кого-то. К концу следующей недели.

— Вот она — сила убеждения, — рассмеялся Флин.

— В этом-то и суть, дорогой, — сказала Джессика. — Я настрою ваши мысли на нужную волну.

— И чуть-чуть духа соперничества еще никому не вредило, — продолжил Флин, похлопывая Джорди по спине.

— А что за приз? — уныло спросил Джорди. — Если это соревнование, значит, должен быть и приз.

— Хорошо, — решила Джессика. — Приз — бесплатные напитки всю ночь. Двадцать четвертого мая следующего года мы снова соберемся здесь, в «Атланте», и тот, кто не будет влюблен или не получит повышение, должен будет всю ночь покупать двум остальным напитки. Кажется, это справедливо, верно?

— А что будет, если никто не выиграет? — поинтересовался Джорди.

— Мы все равно здесь соберемся, но каждый будет покупать напитки самому себе. А еще мы обсудим, что же мы сделали неправильно. — Джессика оглядела своих друзей и подняла свою кружку: — Мы заключили договор на аренду, и у нас, наконец, есть свой дом. Выпьем за это, дорогие мои.

Через две с половиной недели все трое въехали в новый дом. Флину удалось уговорить Джорди помочь ему перевезти вещи от его сестры (где он бесплатно жил некоторое время), а Джессика и Джорди без особых затруднений переправили пожитки из своей двухкомнатной квартиры в Хаммерсмите[1]. Стоял чудесный летний день. На деревьях блестели свежие темно-зеленые листья, и в их новом доме воцарилась атмосфера безмятежности. Солнце заливало комнаты ярким светом, и все трое чувствовали, как жажда свершений в предстоящем году захватывает их. Несомненно, это будет отличный год.

Вечером в окружении сумок и коробок они еще раз собрались все вместе, чтобы выпить за достижение поставленных перед ними нелегких целей. Они были в приподнятом настроении, потому что суровое испытание переездом в новый дом наконец-то закончилось. Летнее солнце и новый дом мало-помалу вселили в них уверенность. Словно сам факт заключения меж ними договора мог помочь им в решении всех проблем.

Глава 2 Многообещающая встреча на линии «Пиккадилли» [2]

Флин был уверен, что встреча с Поппи — это самая невероятная случайность, которая только могла произойти на свете. С Поппи они учились в начальной школе. Поспорив немного, они подсчитали, что не видели друг друга целых шестнадцать лет. На самом деле это она его узнала, когда они стояли в вагоне метро линии «Пиккадилли» прижатые друг к другу как селедки в бочке. Флину не потребовалось много времени, чтобы разглядеть ее, но он не мог поверить собственным глазам: невероятно, чтобы та заносчивая девчонка, которую он ненавидел всем своим детским сердцем, могла превратиться в такую, такую… ну, по-настоящему красивую девушку. Толпа безмолвных пассажиров стала свидетельницей их встречи. Не обращая внимания на то, как попутчики поднимают от удивления брови, Поппи просто засыпала Флина вопросами. Чем он занимается? Где живет? Не переехали ли его родители из Уилтшира? Как было здорово снова видеть его, после стольких лет он совсем не изменился. Она его сразу же узнала. «Но она-то определенно изменилась, — думал про себя Флин. — И определенно в лучшую сторону». Когда поезд подходил к станции «Лестер-сквер», Флин стал протискиваться к выходу.

— Здорово снова встретить тебя после стольких лет, — растянула Поппи свои пухлые, соблазнительные губы в широкую улыбку, обнажая белоснежные зубы. — Приедешь ко мне на вечеринку? В Суссекс.

— С удовольствием, — серьезно сказал Флин.

Она поцеловала его на прощанье:

— Ты обязательно должен зайти, — проворковала Поппи.

И двери вагона закрылись.

Поднимаясь на эскалаторе, Флин никак не мог прийти в себя от удивления. Он допускал, конечно, что ее приглашение — не что иное, как проявление сентиментальности, но все же решил, что будет счастлив увидеться с ней еще раз, прежде чем расстаться на следующие шестнадцать лет. К его большому удовольствию, когда он составлял пресс-релиз на какой-то фильм, она позвонила сама.