Нескучная жизнь майора Чапаева

Но Саня Самохвалов со своими орлами был уже рядом. Угрожающе хлопая дырявой выхлопной трубой, задним ходом на территорию усадьбы въехала белая раздолбанная «Газель». Прикрываясь микроавтобусом, пригнувшись, двумя небольшими колоннами входило отделение ОМОНа. Замыкал левую колонну я. По команде: «Огонь!» — одновременно затрещали холостыми патронами короткие очереди полицейских АКСУ. Над головами ребят маленьким чёрным облаком поднимались пороховые газы, загрязняя окружающую среду элитного посёлка. От одновременной работы сразу восьми «калашей» у меня заложило уши. Внезапно стрельба закончилась. Самохвалов вытащил из «Газели» старый мегафон с погнутым рупором и, посмотрев в сторону Дрозда, спросил:

— Скажешь, лейтенант?

— Давай сам! — крикнул Иван.

Саня откашлялся в сторону и для пробы сказал: — Раз-раз!

Потом насупился и, чеканя каждое слово:

— Граждане бандиты! Вы окружены! Бросаем оружие! Всем лежать мордой в землю! Работает ОМОН! Будете сопротивляться — покрошим всех к ёб… будем стрелять на поражение!

Потом опять повернулся к Ивану, улыбнулся и заорал, бешено вращая зрачками:

— Не дёргаться, суки, мы психи!!!

Дрозд одобрительно покачал головой и показал прапору большой палец. Из окна веранды вывалился АКМ, и в проёме окна показались вытянутые руки. Кто-то из охранников крикнул:

— Пацаны, не стреляйте! Мы сдаёмся!

— Саня, четырёх бойцов в дом, двое пусть чоповцев вяжут и оружие собирают, один на ворота, — крикнул я на бегу, направляясь с Дроздом в гостевой дом за Женькой.

Забежав на первый этаж, я громко крикнул:

— Женя! Чапаева! Это я! Это… папа! Я пришёл за тобой!

Но было тихо. Через секунду откуда-то со второго этажа меня позвал Дрозд:

— Андрей! Давай сюда!

В детской комнате лицом вниз с руками за головой лежала средних лет женщина ярко выраженной восточной наружности.

— Явно ключевая фигура. Гувернантка, наверное. Слышь, китаёза, ты по-русски понимаешь? — заорал Дрозд, присев на корточки возле женщины. — Где девочка? Говори, зараза, или я сейчас тебя.

— Не надо… не надо меня. Я с девочкой. Коля её забрал, — запричитала женщина без какого либо акцента.

— Какой Коля? Где они? — толкнув тётку стволом пистолета по мягкому месту, крикнул я.

— Только что ушли. Стрелять перестали, и Коля взял Женю на руки и побежал к машине, — придя в себя, ответила гувернантка.

— Машина где? Быстро! — почти на ухо восточной женщине крикнул Иван.

— Там… в беседке под плющом, — махнула в сторону балкона Магриба Абдулатиповна.

— Сидеть здесь! — бросил я и побежал вниз.

Иван выскочил на балкон и, что есть дури, закричал в сторону ворот:

— Саня, вторые ворота прикрой. Там будут прорываться!

— Я не китаёза… — обиженно прошептала Магриба Абдулатиповна, прижимаясь щекой к ламинату и закрывая красивые глаза-щёлочки. — Я — дочь казахского народа.

Прямо возле гостевого дома расположилась уютная беседка, вся увитая густыми щупальцами дикого плюща. Из зелёного тоннеля, взвизгнув резиной, стартанул «Ленд Ровер» с тремя одинаковыми цифрами «444» на номерном знаке. От беседки до технологических ворот было метров четыреста. Соревноваться в скорости было глупо. Стрелять — страшно, в машине ребёнок. Ближе всех к цели был прапорщик Самохвалов, скачущий, как сайгак, в сторону вторых ворот по зелёному газону, продираясь между туями и кустами роз. В том, что водитель тяжёлого внедорожника не будет тратить время для того, чтобы открыть ворота, сомнений ни у кого не было. Будет бить! Это понял и Саня. А когда понял, остановился прямо посередине проезжей части дороги, передёрнул затвор своего АКСУ, два раза глубоко вздохнул, поставил ноги для упора пошире и… прицелился. Две короткие очереди и одна длинная резанули по натянутым, как тетива лука нервам.

— Не стре-е-е-еля-я-я-яй! Са-а-а-а-аня-я-я-я!!! — орал я, падая на колени.

Фонтанчики серой цементной пыли, выбитые пулями калибра 5,45 из тротуарной плитки, которой была вымощена дорога, хорошо были видны водителю. Колян был уверен, что следующая очередь будет по капоту, потом по лобовому стеклу. Парень понимал, что вон тот омоновец, стоящий, широко расставив ноги, прямо посередине дороги, не уйдёт. И даёт ему шанс. Может быть, последний шанс в его короткой и бестолковой жизни!

— Малая, держись!!! — крикнул Колян, и резко нажал на тормоз.

Машина, проюзив метров пять, остановилась, уткнувшись «мордой» в розовый куст. Открылось стекло водительской двери, в проёме окна показалась левая рука водителя с растопыренными пальцами. На мизинце болтался подвешенный за спусковую скобу ПМ. Следом показалась правая рука, держащая двумя пальцами обойму пистолета.

— Женька! Женька! — кричал я на бегу, задыхаясь от волнения.

Задняя дверь открылась, и из неё неожиданно выпал неуклюжий трёхцветный щенок. За ним, крепко держа в руках поводок, выпрыгнула живая и здоровая Женька. Увидев меня, она рванула навстречу, волоча на длинном поводке упирающегося собачонка. Уткнувшись мокрым носом мне в шею, она негромко сказала:

— Ну, наконец-то. А где мама? Давай сегодня в садик не пойдём…