Нескучная жизнь майора Чапаева

Ужин прошёл в нейтрально-гнетущей атмосфере. Я умышленно громко «крякал» после каждых пятидесяти граммов водки, выпитых под хрустящий солёный рыжик. По сторонам старался не смотреть и добросовестно отпиливал от «деревянного» стейка маленькие кусочки якобы чего-то мраморного. Ксюша, сначала попыталась мне что-то объяснить про каких-то пацанов, но потом, увидев, как я увлечённо борюсь с куском обугленного мяса, сдалась и переключилась на салат. Больше всех удивляла Женька. Уж от кого, а от неё такого никто не ожидал. Ребёнок сидел, подперев кудрявую головку левой рукой, а правой гоняла по большой пустой тарелке скользкий рыжик, стараясь им забить гол между двумя половинками помидора. Всё это делалось в гробовой тишине, и только жуткий скрежет вилки по фаянсу говорил о том, что ребёнок занят. Правда, иногда Женька поднимала голову и пристально смотрела на свою маму. И когда их взгляды вдруг встречались, губы Женьки начинали что-то беззвучно говорить. Что она говорила своей мамочке, слышно не было, но зато было видно, как с каждым словом всё плотней и плотней сжимаются Ксюшины губы. Один раз я якобы выходил «причесать брови», но спрятался за угол барной стойки и широкую спину знойной блондинки с губами, как у китайского карпа. Кивнул Димону, и тот налил мне сто пятьдесят дагестанского коньяку. Морально спокойней не стало, но зато тело начало приобретать лёгкость и появилось желание посмотреть по сторонам.

Почти все стороны загораживало шикарное туловище блондинки. «Почему нет?» — вспомнил я название заведения. Наши взгляды встретились в зеркальной витрине бара. Где-то между бутылками рома «Капитан Морган» и текилой «Весёлый Мексиканец». Объективно оценив свои возможности, я решительно втянул живот, и начал в уме подбирать нужные слова для знакомства, но туг…

— Папочка, миленький пойдём! Тебя наша мамочка ждёт, все глазоньки проплакала, — донёсся откуда-то снизу такой противный, плаксивый детский голосок.

Женька! Конечно, это была она. Передо мной стоял ребёнок и тянул ко мне свои тоненькие ручки. Глазки, полные слёз, готовы были окатить всех в радиусе полутора метров потоком невинных детских слёз. «Все билеты проданы. Концерт начинается!» — подумал я.

— Блядун! — донеслось до моего чуткого уха со стороны отвернувшейся от меня блондинки с рыбьими губами.

— Послушайте, мадам. — хотел было объясниться я.

Но тут две маленькие прохладные ладошки вцепились в мою разгорячённую этилом ладонь своими цепкими пальчиками, и я вдруг понял. Я понял, что попал в капкан! В такой маленький, писклявый, но далеко не игрушечный капкан. Потом по пути домой Женька несколько раз просила сначала меня, а потом Ксению объяснить ей, что такое «блядун». Сегодня для неё это было новым словом. Ребёнок добросовестно запомнил его и требовал дать разъяснение. Когда она спрашивала меня, смеялась Ксюша. А когда Женька задавала этот же вопрос своей маме, ржал я. Объяснения звучали по-разному. Я, давясь от смеха, на полном серьёзе объяснил, что «блядун» — это благородный человек, почти рыцарь, приходящий на помощь всем одиноким женщинам. А у Ксюши выходило, что «блядун», может быть, и рыцарь, но человек, явно не контролирующий количество выпитого алкоголя.

Но я-то видел, что Женьке моё объяснение понравилось больше.

Уже подходя к подъезду дома, Ксюша остановила движение нашей колонны, развернула нас к себе и сказала:

— Значит, так. Завтра у меня с утра тренировка, так что вы двое едете устраиваться в этот ваш «Журавлёнок» с домашними обедами и бассейном. Устроитесь — позвоните мне обязательно. Понятно?

— Понятно, Ксюшечка! Я знала, что ты у меня замечательная. Ну? Кто быстрей меня? — взвизгнула счастливая Женька и рванула по ступенькам подъезда.

Я было хотел за ней, но мой не совсем трезвый порыв был остановлен словами:

— Чапаев, мне деньги за квартиру передали. Буду «однушку» искать. Если куплю в другом районе, как думаешь, можно будет место в детском садике поменять?

— Наверное, можно будет, — пожал плечами я, чувствуя, как моё настроение начинает бодренько так стремиться к «нулю».

Дома, когда я в ванной выдавливал на зубную щётку остатки зубной пасты, невольно услышал разговор двух близких родственниц:

— Мамочка, а правда, наш Андрюша самый лучший в мире блядун?

— Ох, не знаю, Женька, не знаю, — весело рассмеялась в ответ Ксюша. — Поживём, увидим.

* * *

На следующий день мы с Женькой поехали искать «Журавлёнок». По навигатору нашли его быстро, тем более что он находился в двух кварталах от моего адреса. Женьку по такому случаю одели очень скромненько. Колготочки голубенькие, сарафанчик синенький, кроссовки на липучках и пакет со сменкой. Ребёнок шёл в свой «Журавлёнок», как на приём к стоматологу, вцепившись в мою руку, испуганно глядя по сторонам и тихонько хныкая:

— Только ты сразу не уходи… А где все? А ты говорил: бассейн… Андрюша, может, давай завтра?