Нескучно жить 2

– Еще один ниндзя в доме?– вздернул бровь Алекс,– Надеюсь, с твоей сестрой нет таких проблем? Боюсь остаться в одиночестве, бедный, неспортивный, не имеющий никаких навыков, заводской менеджер.

Вьен молчал. Алина махнула рукой. Да пусть идет!

Спустя полчаса они стояли возле неказистого двухэтажного деревянного домика, покрытого серым, видавшим виды шифером. Перед стареньким, но свежепокрашенным крыльцом раскинула крону огромная ветвистая черемуха. Алина на минутку представила, как весной эта черемуха, вся цветущая, наполняла округу одуряющим запахом. Во дворе толпился народ. Все тревожно переговаривались и смотрели на окна второго этажа. Алине показалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо. Мужское лицо. Она вгляделась, нет, никого. Метрах в десяти, возле сарая, на небольшой копне сена, лежала женщина, видимо та самая, пострадавшая, выброшенная из окна. Возле нее суетились две старушки в одинаковых светленьких платочках. Женщина лежала, закрыв ладошками лицо и тихо скулила. Муж куда-то исчез, рядом с Алиной оставался Вьен, на которого косились, не стесняясь, деревенские. Алина оглянулась и увидела, что к ней подходят, горячо о чем-то споря, участковый с Алексом. Алекс, пытавшийся в чем-то убедить его, наконец, махнул раздраженно рукой, мол, делай, как хочешь. Денис подошел и опустился на колени возле женщины, потянув за собой Алину.

–Так. Перестань выть. Давай, напрягись,– он с силой отвел ее руки от лица, у тебя в доме ребенок, дочка. Нужно ее спасать. Я помогу, мы поможем,– поправился он быстро, скосив глаза на Алину.

–Расскажи нам про дом, про все комнаты, лестницы, двери. Опиши какие-нибудь вещи, там, где черный ход, подвал, чердак. Давай, давай, родная!

Алина покосилась на участкового, зачем ей эти описания? Ей фото нужно.

Женщина шумно выдохнула и схватила участкового за руки, с надеждой заглядывая ему в глаза.

– Родимый! Спаси! Всю жизнь служить тебе буду, мыть, стирать, варить, все, что скажешь. Дочка, десять лет всего, а алкаш этот, как напьется, зверь прямо, не сладить, только убить. Давно бы убила его, урода, да кто ж с девочкой останется, пока я сидеть будуууу,– опять завыла она.

– Мне фото нужно, – склонившись к уху Дениса, прошептала Алина.

–Принесут сейчас,– согласно кивнул участковый, – уже послали, только фотка не очень, из школы, на Новый год класс фотографировался. Там, под елкой, она с подружкой, сейчас мать подружкина ищет, сразу принесет, как найдет.

Следующие десять минут Денис, Алекс и Вьен, склонив головы, что-то чертили в мелкой пыли у сарая, слушая объяснения женщины. Алекс быстро шептал Вьену на ухо, переводя и показывая на окна дома. Вьен кивал. Алина сидела на копне рядом со старушками.

Наконец, через плечо Дениса передали фото, Алина быстро отошла в сторонку, подальше от любопытных взглядов, в темноту деревьев, вглядываясь в изображение, и особо не надеясь. Но, все получилось! Мгновение, и она уже стояла в грязной, захламленной комнате, замерев от страха, ей казалось, что неровный громкий стук ее сердца слышат все люди на улице. Девочка, связанная по рукам и ногам скотчем, лежала без сознания, или спала, на кровати, отгороженной ветхой ситцевой занавеской. У противоположной стены, выглядывая в окно и матерясь, с ружьем в руках, сидел спиной к Алине отвратительный пьяный мужик. Обняв малышку, прижав ее личико плотно к своей груди, чтобы та, если очнется, не вскрикнула, увидев перед глазами незнакомую тетку, и не испугалась, Алина перенеслась в выбранный ею темный уголок деревенской улицы, отгороженный от толпы плотным рядом деревьев. Ей показалось, что позади прошелестели осторожные шаги, но она не обратила на это внимание. Девочка как будто очнулась, пошевелилась и произнесла: «Пи-и-ить»… Алина беспомощно оглянулась, но откуда сверху ей передали открытую пластиковую бутылку с водой. Алина быстро поднесла воду к губам малышки, та сделала несколько глотков и очнулась.

– Спасибо!

Алина хотела повернуться и замерла, услышав знакомый хриплый голос без интонаций:

– Нэма на чэму.

И тотчас на ее голову обрушился удар, от которого она потеряла сознание.

Очнулась Алина уже в деревенской избе, на полу, привязанной к стулу, который, в свою очередь, был примотан к столу. Очнулась от того, что к ее голове кто-то пытался приложить лед, ледяные капли попадали ей за шиворот. Голове, которая гудела, словно колокол, в который ударили, стало легче, но кожа вся покрылась мурашками.

– Не рассчитал удар…– раздался задумчивый голос сверху, а руки продолжали бороться с волосами, неумело пристраивая компресс.

– Черт, это парик!

Алину больно дернули за волосы, и у нее потемнело в глазах от боли. Парик отлетел в угол, туда же полетел компресс. А опасный широкоплечий мужчина, мечта всех рекламщиков, схватив второй, стоящий у стола стул, поставил его напротив Алины задом наперед и грузно сел.

– Значит, вот как ты монаха из монастыря выкрала? Видел я его. В деревне сейчас. И вот я думаю, наш Чеслав, лекарь из лагеря, твоего дяди бывший друг, он тоже вот также внезапно пропал, а? Что скажешь?

Алина молчала.