Несладкая жизнь

Она наблюдала, училась, впитывала как губка. Ей необязательно было тратиться на журналы мод – все актуальные тренды были на посетительницах кафе. Стоило ей немного напрячь слух и зафиксировать обрывки разговоров – и можно было собрать воображаемый паззл московской dolce vita: кто с кем, когда, почем и, главное, зачем.

Настя не отдыхала даже в свой единственный выходной. Она покупала каждый номер «Афиши» и «Time Out» и красным фломастером подчеркивала события, которые просто не имеют право пройти мимо ее напряженного внимания. Ходила на выставки и кинопремьеры, дегустировала новые блюда в модных ресторанах, с кем-то знакомилась, обрастала связями, напрашивалась на какие-то закрытые вечеринки, открытия и презентации, сидела в первых рядах на интересных показах мод.

Однажды в каком-то баре на Сухаревке она встретила Ларочку. Ту самую цыганочку-хохотушку, лучшую подругу Оксаны. Она была с каким-то подвыпившим кавказцем в пошловато-вычурных казаках из змеиной кожи. Посмотришь на такого – вроде бы приличный мужик, с модной двухдневной небритостью, в добротно сшитом костюме и богемно распущенным воротом белоснежной рубашки. А выйдет из-за стола – и в глаза бросаются малиновые казаки. Как удар в солнечное сплетение. Денег заработал, но купить хороший вкус невозможно. Он что-то рассказывал Ларе, громко, с жаром, перегнувшись через стол. Было видно, что ей неудобно за перебравшего виски кавалера.

Настя вспомнила, как раньше она с восторженным придыханием следила за жизнью некоронованных московских принцесс, и такие детали, как кричащая пошлость чьей-то обуви, вообще не привлекали ее внимания. Вот странно: почему ей, провинциальной девушке без амбиций, удалось разобраться со всем этим за год, а образованная интеллигентная москвичка Ларочка до сих пор не понимает, что со стороны она смотрится дура дурой.

Лара перехватила ее взгляд, и ее хорошенькое накрашенное лицо исказила гримаска узнавания. Настя махнула ей рукой. Ларочка подслеповато прищурилась и неуверенно кивнула в ответ.

Неужели не узнает? Или это знаменитый московский снобизм?

Но когда кавказец зацокал каблуками своих казаков в сторону уборной, Ларочка вдруг подошла к ее столу.

– Здравствуйте, – вполне доброжелательно улыбнулась она. – Вот уже пятнадцать минут смотрю на вас, и у меня сейчас мозги пузырями пойдут. Лицо знакомое-знакомое… Но хоть убейте, не могу вспомнить, где мы встречались.

Настя поперхнулась – шутит она, что ли? Конечно, мастера в «Жак Дессанже» – знатоки своего дела, и новый цвет волос будто бы сделал черты ее лица более благородными… И легкий макияж – коричневая подводка, нежные румяна, тонкий слой светоотражающей пудры – ей к лицу. Но не могла же она измениться до такой степени! Еще пару месяцев назад она готовила домашнее крем-брюле специально к Ларочкиному приходу. Пышнотелая Ларочка любила изысканные десерты – из трех подруг она была Насте наиболее симпатична. Она всегда заходила на кухню, чтобы поздороваться. Спрашивала, как дела, – естественно, не потому, что интересовалась будничными деталями Настиной жизни. Из вежливости, но все равно приятно. И Настя однажды продиктовала ей рецепт овощной лазаньи.

– Виделись на одной вечеринке, – слова сами вылетели из ее губ. – Неудивительно, что не помнишь ничего, ты была под кайфом.

Ларочка не обиделась. Даже наоборот – ее лоб разгладился, а на карминных губах расцвела застенчивая улыбка.

– Ты танцевала стриптиз, – решила продолжить Настя. – И имела огромный успех!

– Правда? – озадаченно переспросила та.

– Неужели не помнишь? Под Таркана? Ну ты даешь.

– Да, кажется, что-то такое было… – нахмурилась Лара. – Я была с Тенгизом, да? Или с Мишей?

– С подружкой ты была, Оксаной. А потом ушла с каким-то иностранцем. Даже одеваться не стала. Представляешь, так топлесс и ушла!

Настя все ждала, когда же Ларочка ее остановит, поймет, что это шутка. Они вместе посмеются и разойдутся, довольные друг другом.

– Да ну? – вместо этого протянула Ларочка. – Топлесс? Так у него, наверное, машина сразу перед входом была. Не могла же я по улице голой расхаживать.

И Насте пришлось согласиться: конечно, не могла. Наверняка мифического иностранца ждал на улице «Мерседес» с водителем. А сама пристально вглядывалась в красивое смуглое лицо той, которой раньше старательно подражала. Неужели кокаиновая амнезия может быть возведена в такую крайнюю степень? Неужели правда можно уйти с мужчиной, а через неделю не помнить ни его имени, ни его лица, ни даже деталей знакомства?

– А кто это с тобой сегодня? – рискнула спросить она.

– Да так, – поморщилась Лара. – У него четыре отеля в Сочи. Каждые выходные приезжает оттягиваться в Москву. Представляешь, я с ним по Интернету познакомилась!

– Да ну? У него красивые сапоги.

– Это кожа змеи и игуаны, ручная работа. Полторы тысячи долларов. Он мне полчаса про это рассказывал, – усмехнулась она. – Жутко гордится. А ведь он скоро станет миллиардером. Знаешь, как в Сочи недвижимость дорожает? В связи с Олимпиадой?

– Ну а тебе-то что с этого? Неужели замуж за него собираешься?

– Он не зовет, – вздохнула Ларочка.