Несладкий сон

Для простого обеспечения питания камеры, разбираться в её устройстве и не требовалось. Нриз на мгновение задумался: не произвести ли в фабрикаторе полную копию, которую поместить в стазис, чтобы потом, по мере разряда батарей, создавать новые и новые копии? Но после недолгих размышлений отбросил эту затею, посчитав глупой. Делать копию подарка Хозяина было бы кощунством. Ведь сама подделка, насколько бы она ни была совершенной, осквернит своим существованием оригинал. Подарок станет неуникальным, превратится в один из многих. А такое просто недопустимо!

Нриз подумал насчёт того, чтобы просто создать и поместить в стазис запас батарей, чтобы менять только их. Эта мысль показалась вполне заманчивой. Но существовала ещё одна проблема. Создатели камеры почему-то не предусмотрели замену этой самой батареи, они утопили её в глубины корпуса. И если один-два раза разобрать камеру не представляло проблем, то делать это десятки раз было чревато поломкой хрупких пластиковых защёлок. Так что вопрос электричества следовало решить кардинально.

Нриз не знал, какой ток должна поставлять батарея и как перевести земные величины в здешние. Но все эти вольты и амперы в мире Итшес не имели никакого значения, технические детали оказались и не нужны. Он просто замерил силу и параметры потока электронов на контактах, просчитал простую схему преобразования, вызвал складской каталог и заказал самый миниатюрный и маломощный приёмник элир. К этому приёмнику он на скорую руку соорудил обвязку — контур преобразования элир в электричество и контур адаптации этого электричества к требуемым параметрам, плюс гибкий провод с разъёмом, таким же, как у оригинальной батареи. Проверив и перепроверив, как работает слепленная на скорую руку конструкция, Нриз отдал фабрикатору команду на производство.

Ничего заказывать со склада не понадобилось — слишком простым и даже примитивным являлось задание. Вспыхнули несколько раз искры молекулярного синтеза и через пару мгновений произведённый прибор завис в воздухе посреди куба рабочей камеры. Нриз схватил полученный результат и покрутил перед глазами. Маленький плоский кристалл, размером с ноготь, из которого торчал тонкий проводок с разъёмом. Ничего интересного.

— Тааг, это нужно установить! — отдал команду Нриз, протягивая голему кинокамеру и устройство питания.

Тааг осторожно взял предложенное и ухватил в передние лапы. Из-под его челюсти вылезли два тонких проводка, которые вонзились в невидимую щель корпуса, проскальзывая вовнутрь и отгибая пластиковые защёлки. Раздался негромкий щелчок, и задняя часть кинокамеры отделилась. Тааг быстрыми движениями щупов подрезал аккумулятор — вьётнамские инженеры не придумали ничего лучше, чем прилепить его на клейкую ленту — отделил его и отставил прочь. После чего уложил кристалл преобразователя, защёлкнул разъём и вернул крышку на место.

Нриз схватил протянутую камеру и нажал кнопку включения. Ничего не произошло. Сердце Нриза ушло в пятки — ему показалось, что они с Таагом поломали подарок Хозяина. Он долго нажимал по очереди на все кнопки, когда экран наконец-то загорелся. На нём появилось название фирмы-производителя, упоминание какой-то галактики, название модели видеокамеры и странная надпись «питание произведено роботом». Несмотря на то, что на этот раз все надписи были на английском языке, понятнее не стало. Не прошло двух минут, как на экране камеры появилась привычная заставка. Нриз вызвал пиктограмму видеозаписи и с удовлетворением отметил, что индикатор заряда показывает то же самое значение — меньше трети. И теперь такой уровень заряда останется навсегда.

Нриз с довольным видом сделал несколько фото: верстаков, экранов, сканера, фабрикатора и даже Таага-18. Всё работало безупречно. Камера тянула из сети Цитадели совершенно мизерное количество элир, а значит, никаких проблем Хозяину он не создаст.

День выдался суматошный, Нриз поймал себя на том, что устал и даже зевает. Поэтому он отправил старую батарею в стазис-хранилище и, довольный проделанной работой, пошёл в столовую. Ведь перед сном следует хорошенько подкрепиться!

* * *

Я не мог понять, что происходит, не верил своим глазам. Как получилось, что моё пробуждение оказалось не окончательной гибелью, а всего лишь «маленькой смертью», как бы смешно ни звучал это выражение? Я прекрасно помнил, как унижался днём перед Эгором, как пытался вылизать ему задницу и как убежал, словно побитая собака. Помнил даже то, что не мог вспомнить этот сон, хотя теперь все утерянные воспоминания полностью вернулись.

Если немного сдвинуть перспективу, то оказалось, что для меня-настоящего, бодрствование происходило, словно сон, а уж во время сна я окончательно просыпался.

Я настолько увлёкся саморефлексиями, что не сразу стал обращать внимание на окружающую действительность. Шок от осознания собственного существования привёл к тому, что я просто пялился в окружающее пространство, смотрел, но ничего не видел.