Несломленная

Я понимала, что это его предложение погулять всего лишь стёб, но мне было приятно, что Кирилл назвал именно меня, а не какую-то другую девочку. Пробубнив в ответ что-то невнятное, я воздала хвалу небесам, когда прозвенел звонок, и одноклассники единым потоком, с громкими криками повалили в класс.

Весь урок я думала о его словах. “Мне блондинки нравятся”. Бред, бред, безумная идея, бабушка меня убьёт! Но мне так хотелось хоть немного понравиться Кириллу. Хоть самую чуточку. Хотелось, чтобы он наконец-то посмотрел на меня не как на зубрилку-одноклассницу, а как на девушку. Я действительно считала, что если первая сделаю какой-то шаг, это что-то изменит. Глупая влюбленная малолетка.

После уроков, отвязавшись от Ирки с Галькой под предлогом неотложных дел, я забежала в хозяйственный магазин и на последние деньги, отложенные с завтраков, купила две пачки “Блондекса”.

Часть 9

* * *

— Александра, где вы летаете? Александрааа! — услышала я откуда-то издалека. Рядом стоял Ржавый, и помахивая ладонью перед моим лицом, с беспокойством заглядывал в глаза. Вокруг гремела музыка, и легкий морозец из открытого окна обжигал щёки.

— Простите, задумалась. Ох, ёлки! — выругалась я, когда тлеющий фильтр сигареты обжег пальцы. — Так на чем мы остановились?

— На вашем опыте окрашивания в блондинку, — подсказал Голубь.

— А, ну да. В общем, там ничего интересного. Я была уродливой блондинкой, было даже хуже, чем сейчас.

— Ну что вы такое говорите! — возмутился он. — Вы очень привлекательная девушка, и…

— Ах вот ты где, я тебя везде ищу, Рыжова, — откуда-то из толпы материализовался Костя. — Ты представляешь, меня чуть в ментовку не уволокли… Э, здрасьте, — осёкся он, заметив рядом начальство.

— Это Марат Игнатович… ну… ты в курсе, — смутившись, будто нас засекли за чем-то нехорошим, зачем-то представила я Голубя.

Повисла неловкая пауза.

— Я вынужден откланяться, — прервал тишину Ржавый, — спасибо вам, Александра, что составили мне компанию.

Произнеся это, он ретировался, покинув веранду, моментально смешавшись с толпой.

— Ничего себе, а ты времени даром не теряешь, — хмыкнул Костя, доставая сигарету. — Ну так вот, когда я вышел из ресторана…

— Давай потом, Кость, хорошо? Я дико замерзла. И хватит травить организм, — забрав у него сигарету, я за руку потащила недоумевающего Линькова в помещение.

Рыжей шевелюры нигде не было видно. Мне стало немного грустно, сама не знаю почему. Костик рассказывал что-то, оживленно жестикулируя, но я слушала его вполуха, прокручивая в голове недавнюю беседу с Голубем.

Надо же, вот это фамилия! И он оказался очень интересным собеседником. А этот его горящий взгляд, случайные прикосновения… Вдоль позвоночника пробежал хоровод мурашек. Необычный получился вечер.

Так, Рыжова, о чем ты вообще думаешь? Он твой начальник, а ты для него… грязь из под ногтей. Вот и всё. И вообще, все мужики обманщики, думающие только о себе. Все до единого, уж тебе ли это не знать.

* * *

Сразу после корпоративной вечеринки начались длинные праздничные выходные. На Новый Год мне абсолютно было некуда податься, друзей, кроме Костика, у меня в Питере не было, поэтому решено было отмечать праздник в кругу его товарищей ещё со студенческих времен. Лучше так, чем сидеть в одиночестве, обнявшись с бутылкой шампанского и смотреть новогодний "Огонёк".

Как-то мелькнула шальная мысль поехать в Н. и навестить мать, но эту идею я быстро отсекла. Не хотелось ворошить прошлое. Да и чувство гнетущей, липкой вины всё ещё не отпустило. Да теперь уже и не отпустит, наверное. И я до сих пор ее не простила… Вернее, я убеждала себя в обратном, внушала себе, что всё давно если и не забыто, то прочно запечатано в самом дальнем закоулке памяти. Нужно просто жить, идти дальше, оставив тяжёлый груз воспоминаний за спиной, нужно восстановить то, что разрушено. Но в то же время прекрасно понимала, насколько нелепы эти мысли, и как бы сильно я этого не хотела, никогда больше не будет так, как прежде… ведь забыть такое невозможно.

Порой мне казалось, что я родилась для того, чтобы приносить людям несчастье. Мало того, что природа надо мной вволю пошутила, так ещё и фортуна показывала исключительно пятую точку. Мне тридцать один. Ни мужа, ни ребёнка. Самых дорогих и близких я потеряла, родная мать меня ненавидит, хоть и делает вид, что это не так. И во всём виновата одна я! Если бы не тот мой глупый поступок, родные мне люди остались бы живы… Если бы я не была тогда такой доверчивой и глупой. Если бы в ту ночь Кирилл Мамонов… Если бы. Если бы. Видимо, такова моя карма.

Иногда, длинными вечерами новогодних каникул, я ненароком вспоминала Ржавого. Сама не знаю почему, но он никак не хотел уходить из мыслей.

Я вспоминала его голубые глаза, светлые-светлые, будто прозрачные. Вспоминала, как он запрокидывает голову, когда смеётся, так заразительно, что хочется хохотать вместе с ним. Его рыжеватые волоски, торчащие из расстёгнутой рубашки. Да даже дурацкий галстук с оленями так и стоял в глазах.