Несломленная (СИ)

      От тесного соприкосновения мужского и женского начала она почувствовала острое, неизведанное ранее желание слиться с любимым. Феликс приподнял ее бедра и заставил скользнуть по себе. Алена задохнулась от наслаждения, горячей волной захлестнувшей ее. Еще раз сильные, знающие любимые руки приподняли ее вверх, и девушка опустилась, уже чувствуя горячее присутствие своего мужчины в себе.

Феликс подбадривающе держал за талию, помогая раскрыться ее женственности и придавая уверенности в том, что она все делает правильно.

     И Алена, следуя его мягким подсказкам, превратилась в амазонку. Смелую, раскованную, уверенную в своей красоте и стремящуюся доставить радость своему избраннику.

     Покров темноты, отсветы костра, дурманящий запах сосен и еще не отступившая опасность придавали их близости небывалую остроту. Казалось, весь мир перестал существовать и нет больше ничего, кроме любимого лица и страстного, познающего движения тел…

      Потом они долго лежали, обменивались легкими поцелуями и нежными поглаживаниями, будто боясь выпустить из объятий друг друга.

     - Большой Змей, не пора ли починить нашу пирогу? – первой, с сожалением, прервала блаженство момента Алена. Хотя на самом деле ее больше волновало то, что ее мужественный воин лежит на холодной траве, возможно еще и на колючках.

     - Пора! А что там Духи Огня говорят о нашей одежде? - Феликс с восторгом продолжал их начатую игру.

      - Духи благосклонны к нам, но костюм тебе, я думаю, придется покупать новый! Ни одна химчистка и ни одна модистка не вернут ему приличный вид. Нам домой нужно добраться желательно еще до рассвета, чтоб случайные прохожие не приняли за бомжей.

     Их пирога почти просохла, и при свете тлеющей головешки им удалось найти предательские дыры. Кое-как законопатив их растопленной сосновой смолой, придавив сверху мхом, они оставили свое суденышко на волю Духов Озера.

     Вернувшись к костру, они еще немного посидели. То, что случилось этой ночью, не повторится никогда, и они, не сговариваясь и не обсуждая, хотели каждой клеточкой запомнить все, что произошло. Все слова, все поцелуи, все движения рук. Запомнить эти невозможно прекрасные минуты близости. 

Глава 21 Новое

     К радости и удивлению путешественников, суденышко каким-то невероятным образом продержалось до самого берега, пропустив незначительное количество воды.

     - Ну, что? Пойдем, посмотрим, как выглядела бы моя могилка?

     - Перестань, если бы ты знал, как я испугалась, когда поняла, что этот упырь хочет сделать, - от воспоминаний Алена вздрогнула.

     Они прошли к овощебазе, откуда вчера выкарабкивались с таким трудом и риском. Несомненно, Скворцов воплотил бы свой план, если бы Феликс находился в этой бетонной ловушке. Трава вокруг была измята колесами тяжелых бетономешалок, а застывшие лужицы цемента недвусмысленно говорили о том, что эти адские машины изрыгнули все свое содержимое внутрь.

     - Да, грустно, - сказал Феликс.

     - Что грустно, что я тебя отсюда достала? – Алена удивленно посмотрела на него.

    - Нет, грустно оттого, что нет предела человеческой подлости и злобности, - ответил Феликс.

     - К сожалению, мир несовершенен, и всякое бывает. Главное, чтобы тебя окружали те люди, с которыми тебе бы не приходилось об этом вспоминать, - Алена нежно погладила его по щеке.

     На востоке начинало светлеть, поэтому они заторопились. Примерно час уверенной ходьбы отделял их от безопасности.

    Окончившаяся робинзонада напоминала о себе дикой усталостью, голодом и дымом костра, пропитавшим одежду и волосы. Поэтому добравшись к дому Феликса, они первым делом вымылись, едва удержавшись, чтобы снова не начать «согревать» друг друга.

      Но теперь уже нужно было думать о деле.

      - Ален, сделай что-нибудь поесть. В холодильнике должны быть какие-то продукты. И фаст-фуд кофе. Это я для таких форс-мажорных случаев держу. Сейчас еще надо Рогозина успокоить, а то он наверно, уже всю Москву - реку каким-нибудь сачком перемерял.

      Старый телефон, валявшийся в ящике стола, выручил. Едва подключив его к зарядке, Феликс набрал номер. Он ясно представлял, что друг сидит в это время в своем накуренном кабинете и наливается под завязку крепким кофе.

     - Саня, меня хотели тут тайком захоронить, как ядерные отходы, но я не дался. Не мог позволить, чтобы другу не дали возможность сказать проникновенную речь на могилке.

     - Жив, чертяка!!! – выдохнул Рогозин. – Мой золотой! Когда тебя пригласили на сцену для доклада, а тебя в зале не оказалось, я труханул конкретно. Телефон не отвечает. Позвонил в вашу дежурку, позвали зама, сказал – вечером должен был уехать. Какой-то мутный он. Тут я рванул на поиски. Я, конечно, не верил, что с тобой могло что-то случиться, ты же под крылышком у Судьбы!

      Феликс вклинился в бурный поток радости, исторгаемой другом.

      - Мою Судьбу зовут Алена, - и сам удивился, как в одной фразе отразилось два факта. И понимая, что другу сейчас не до лирики и его любовных переживаний он не поймет, пояснил:

     - Алена спасла меня, - и рассказал вкратце об их приключениях.