Неслучайная мама для дочки миллионера

Царёв смотрит на меня, а потом будто сквозь, опять и опять. Тяжко вздыхает, откидывается на спинку кресла и хмурит брови. Он поднимает руку и жестом показывает, мол, и ты, заходи тоже.

Я оборачиваюсь и пялюсь на благостную Инну как известка бледную, только щека горит от моей ладони. Женщина выпрямляет спину и складывает руки в замок, опустив глаза, топает каблучками в кабинет.

- Прикрой дверь, Инна.

Спокойно, но строго говорит Богдан и женщина суетливо подчиняется. Пророча дальнейшие события, решаю взять инициативу и пустить разговор в нужное для меня русло. Но в отличие от Инны и Самары врать не собираюсь, если только приукрашу, чуть-чуть.

- Богдан Александрович, у вас огромный роскошный особняк под стать фамилии и как же вы смогли допустить появления вредоносных насекомых?

- Что вы имеете в виду?

Господин напрягается сильнее. На этот раз я вынесу его режущий взгляд. Прикидываюсь дурочкой и в ответ на хмурые брови Царёва, приподнимаю свои, смотрю в пол и театрально причитаю:

- Мое пальто, которое, между прочим, стоило сорок пять тысяч рублей, моль поела. Представляете? – округляю глаза и поворачиваюсь к Самаре. – Старая, страшная ведомая моль. – Под открытое удивление Богдана развожу руки в стороны. – И судя по дыркам, перед тем как, засунув в рот кусочки ткани, моль отрезала их ножницами. Вандализм!

Я слышу один хлопок в ладоши и звук каблуков о мраморную плитку.

- Это кощьмар, кощьмар какой-то, Богдан! - голосит Инна, всем своим видом исполняет драму. – Я как узнала об инциденте, так расстроилась. Но ты не волнуйся, я со всем разберусь. Улажу недоразумение. Виновники будут найдены!

- Госпожа Инна, а вы рассказали Богдану Александровичу о поломке камер?

- Конечно, первым делом.

- А об успехах по обращению с детьми? В контракте указано, что мне нужно вас обучать, но вы и носа в детскую не показываете. Хотя должны были появиться сегодня. С одиннадцати до часу дня.

Зеленые глазки Инны растерянно забегали по кабинету, а уши с золотыми серьгами стали багровыми.

- Зачем оговариваешь госпожу? Она была. Я, - ударяет себя в грудь Самара, - свидетель. – Обращается к Богдану. – Госпожа наблюдала, как нянька кормит Александру мясным пюре с овощами. И лично помогала уложить ребенка спать.

Я хмыкаю, мне хочется закатить глаза в потолок. Скрещиваю руки и ноги, но спорить и доказывать обратное не буду. Куда уж мне против слаженного дуэта…

Кажется, Богдана Александровича только забавляют наши самоотверженные распри. Он и так уже все понял. Царёв улыбается и лениво трет лоб, переносицу. Глубоко и шумно вдыхает, медленно отстраняет руку от лица, кладет на стол, сжимает в кулак.

- Инна и Самара выйдите.

Сказал как отрезал, взглядом подкрепил указ.

Инна мрачнеет, будто услышала нечто ужасное. На грани жизни и смерти. Но подчиняется, не смеет вякнуть отказ. На пару со служанкой гордо топает к двери, пропускает Самару вперед, задерживается на пороге:

- Богдан, завтра суббота и я собиралась организовать небольшой праздник только для нашей семьи. Без посторонних. Очень соскучилась по совместным вечерам. Мы можем дать няньке выходной, если ты не против…

Ангельское щебетание Инны разнится с шипением, коим госпожа одаривала меня перед кабинетом. Как лихо ей удается меня образы.

- Я подумаю.

Створка закрывается и лишь тогда Царёв поднимается из-за стола, смотрит по-прежнему строго, но добро, шагает к центру комнаты, ближе ко мне. Дабы не позволить лишнего, он сводит руки за спину и медленно обходит меня по кругу, потом еще и еще, так что начинает двоиться в глазах.

- Валерия Михайловна, вы принимаете предложение Инны?

Говорит тихо, совершенно спокойно, но от его тона душу скребут кошки. Сглатываю, наблюдаю хороводы Царёва.

- Разве я здесь что-то решаю?

- Мне важно услышать ваше мнение сейчас.

На миг притормаживает, а потом вновь идет, дурманя запахом свежего одеколона и присутствием. В какой-то степени интимным ведь мы тут совершенно одни…

Тело простреливает мелкой дрожью, когда Царев задевает горячей ладонью мое запястье и останавливается вплотную за спиной. Я ощущаю знакомое тепло и обоюдные вибрации чего-то большего, чем деловое общение. Прикосновения скользят от бедер выше.

В мыслях когнитивный диссонанс. Я очень соскучилась по родителям, с другой стороны, мне бы не хотелось, чтобы Царёв посвятил выходной Инне. Богдан ждет ответа, а я словно на краю пропасти стою, боюсь допустить ошибку и сорваться. Сердце с каждой секундой все набирает темп, снова и снова прокручиваю в голове вопрос, интуитивно чувствуя некую вуаль.

- Вы же не просто так спрашиваете? Что я должна сказать?

Его сильные руки ложатся на мои плечи, согревают, но не расслабляют. Богдан тоже напряжен, это заметно. Он упирается подбородком мне в макушку, думает. После затяжной паузы сбрасывает официальное “вы” и продолжает:

- Ты когда-то говорила, что пришла в мой дом ради денег. Теперь они у тебя есть. Верно?

- В достатке, спасибо.

Крепче сжимает руки, забывая контроль. Пальцами сдавливает кожу, но я терплю.

- А помимо денег? Ты же заботилась о дочери. Знала о ней…