Неслучайная няня для миллионера

В коридоре не горит свет, но каждая ступенька лестницы красиво подсвечена. А на первом этаже свет реагирует на моё движение и включается в том помещении, в которое захожу. В том числе и в столовой, которая примыкает к кухне. В общем, моё появление для Игнатова не становится сюрпризом.

Я немного волнуюсь, когда захожу на кухню и быстро сажусь за стол. Новый босс как раз греет себе ужин. Он стоит ко мне спиной и следит за таймером на микроволновке.

– Стейк или картошка? – спрашивает Игнатов, не оборачиваясь.

На пару секунд теряю дар речи... Потому что понятия не имею, о чём это он. Потом поспешно отзываюсь:

– Это какой-то философский вопрос, Тимур Алексеевич?

Игнатов бросает взгляд через плечо. Вижу, как на его губах мелькает загадочная улыбка, когда он произносит:

– Вы всегда ищете скрытый смысл в вопросах?

– А Вы всегда используете фразеологизмы в вопросах?

Вот это я понимаю... Разговор так разговор!

Тимур Алексеевич достаёт блюдо из микроволновки и ставит на стол, а рядом – пустую тарелку. Садится напротив и наконец отвечает:

– Я лишь спросил, что Вы больше любите: мясо или овощи?

Говоря это, он ловко режет стейк ножом, придерживая его вилкой. Делит свой ужин на две части, половину перекладывает на пустую тарелку и двигает ко мне. Увидев, что я собираюсь отказаться от предложенной еды, даже не даёт раскрыть рта, тут же замечая:

– Вы же пришли составить мне компанию?

– Да, но я думала, что просто посижу здесь немного. К тому же я поужинала, а Вы нет.

Несмотря на мой отказ, Игнатов оставляет тарелку под самым моим носом. Более того, справа от неё кладёт нож, а слева вилку.

– На случай, если Вы всё-таки передумаете, – с улыбкой поясняет он. – А что мы будем пить? – поднявшись из-за стола, устремляется к холодильнику. – Сок или вино? – разглядывает его содержимое, потирая подбородок.

Я почти уверена, что это проверка на вшивость...

– Определённо сок!

– Отличный выбор, – соглашается мужчина.

Достаёт графин с соком из холодильника, берёт бокалы из шкафчика, ставит на стол и разливает напиток...

Вероятно, он частенько ужинает так поздно и совершенно один. И не то чтобы мне было его жаль... Ну как можно жалеть такого богатея? Но с другой стороны, благодаря своей профессии я имею опыт общения с бизнесменами. Деньги так просто им на голову не падают. Многие из них много работали, чтобы достичь того, что имеют. И частенько пропускают не только ужины, но и, к примеру, дни рождения детей или родителей.

Нет, всё-таки мне жаль Игнатова...

Положив радио-няню на стол, недолго наблюдаю за Лизой на экране, а потом всё-таки беру вилку и нож. Стейк выглядит очень аппетитно, хотя я и за ужином его уже оценила.

– Правильный выбор, – резюмирует Игнатов, когда я режу мясо на кусочки и кладу один в рот. – Расскажите мне о себе, Амина. Раз уж мы смогли вести вполне дружелюбный диалог, мне было бы интересно узнать, откуда у Вас такое имя.

Я тщательно прожёвываю мясо и запиваю его соком, прежде чем ответить.

По моей внешности и так понятно, что во мне понамешана разная кровь... Я ведь не лукавила в прошлый раз, говоря о том, что это личное. И даже не моё, а моей матери. Не совсем прилично рассказывать её историю, поэтому размыто отвечаю:

– Мама меня так назвала, ей просто понравилось имя.

– А Ваш отец? – тут же спрашивает Игнатов.

– Отца я не знаю. Мама никогда не была замужем. Фамилию дала свою. А отчество просто придумала.

– Ваша мама дала Вам очень красивое имя...

Игнатов вновь принимается за еду, и мы молча заканчиваем ужин. Беру инициативу в свои руки и убираю тарелки со стола. Включив воду в кране, начинаю мыть посуду.

Тимур Алексеевич встаёт рядом и облокачивается на столешницу.

– Вам совсем не обязательно это делать. Есть же посудомоечная машина.

– Здесь всего две тарелки, – с улыбкой отмахиваюсь я. – Зачем тратить электроэнергию?

Игнатов замолкает. Наблюдает за движениями моих рук, покрытых пеной. Атмосфера между нами вновь становится какой-то интимной.

Он молчит... И я тоже молчу, потому что не знаю, что сказать. Кажется, растеряла всю журналистскую хватку, чего раньше со мной не случалось.

Домываю посуду, вытираю полотенцем. Мужчина убирает тарелки и бокалы на место.

– Уже действительно слишком поздно, – говорит он, не глядя на меня. – Лиза наверняка скоро проснётся. Я сейчас приготовлю смесь...

– Нет, я сама, – останавливаю его и решительно подхожу к нужному шкафчику.

Когда-то же надо начинать! Сегодня я во все глаза наблюдала, как это делала Вера Сергеевна. Поэтому у меня получается приготовить смесь достаточно быстро и ловко.

Мы почти покидаем кухню, когда совершенно беззвучно там появляется Маша – внучка домработницы. Она сдержанно кивает мне и обращается к Игнатову:

– Тимур Алексеевич, от меня что-то нужно?

Сейчас я впервые слышу её голос. Весь вечер я всерьёз думала, что эта девушка немая.

– Нет, Маша, иди отдыхай. Спасибо, – добродушно отзывается Игнатов.

Он смотрит на неё, как отец на своего ребёнка, что не лишено смысла, ведь ей, наверное, и двадцати лет нет. А вот она смотрит на него по-другому...