Неслучайная няня для миллионера

Молодая пара, которая сегодня пришла посмотреть мою квартиру, кажется мне приятной, но я всё равно нервничаю. Потому что если соглашусь сейчас на сделку, значит, точно уеду к маме. А на самом деле я всё-таки надеюсь на то, что ещё очень долго не смогу сдать квартиру. И значит, поживу пока здесь.

– Амина Юрьевна, а можно посмотреть квитанции по квартплате? Хотелось бы понимать, сколько Вы оплачиваете в месяц.

Мужчина, который представился Александром, ведёт себя очень деловито. А вот его жена, уже очень глубоко беременная – думаю, ей рожать не больше, чем через месяц – его постоянно одёргивает. И сейчас добродушно говорит:

– Да какие квитанции, Саша? Ты посмотри, как идеально сюда встанет кроватка.

Она измеряет расстояние от моей двуспальной кровати до шкафа, расставив руки в стороны. Александр прикусывает язык и не спорит с женой, но я всё равно протягиваю ему квитанции по оплате коммуналки. Так как меня не будет в городе, они должны будут платить сами и лишь присылать мне чек. Ну и за саму квартиру будут переводить деньги на карточку. Их хватит, чтобы прокормить ребёнка, пока я буду в декрете.

Так как я не собираюсь сидеть у мамы на шее, буду подрабатывать дистанционно. В одной редакции (непопулярной и малоизвестной) за мной закрепили место, и теперь у меня есть собственная колонка с детскими рассказами.

Из редакции Преображенского меня уволил новый владелец, не желая связываться с той грязной историей. Сам Преображенский получил серьёзный административный штраф и, конечно, потерял редакцию. Ведь с ним больше никто не хотел связываться. Но я потеряла намного больше.

Правда, и приобрела немало...

Вновь провожу рукой по животу. Моя футболка натягивается, и я смотрю на себя сверху вниз. Да, живот стало заметно около двух недель назад, и теперь мне проще верить, что это действительно произошло. А мама поняла причину моего недомогания, даже находясь далеко от меня.

Мы с ней вместе поплакали, когда я рассказала ей свою историю. Её дочь недалеко от неё ушла, понаделав точно такие же ошибки, связавшись с тем, с кем не должна была связываться.

Но ведь мама ни на минуту не пожалела о той своей связи. Так же, как и я ни о чём не жалею.

Немного позже я провожаю эту парочку. На прощанье они обещают мне, что завтра непременно дадут ответ. Однако я уже чувствую, что они всё же намерены снять мою квартиру как минимум на один год. А значит, очень скоро мне придётся уехать.

Смотрю на дверь соседки, размышляя, не заглянуть ли к ней на чай. Но потом вспоминаю, как она говорила мне что-то о том, что её не будет до обеда. А сейчас только одиннадцать. Возвращаюсь в свою квартиру, закрываю дверь и устало на неё наваливаюсь. Оглядываюсь по сторонам...

Несмотря на то, что Тимур был здесь всего один раз, я всё равно до сих пор чувствую его присутствие. Такой мужчина, как он, способен оставить свой след надолго – это бесспорно. В моём сердце он тоже оставил след. Испытывая неподъёмное чувство вины, я всё ещё влюблена в него безумно.

Иду на кухню и, сев за компьютер, ухожу с головой в работу над очередной статьёй. Мне уже разрешили работать дистанционно, но иногда я всё равно езжу в редакцию. А сегодня должна показать квартиру ещё одному человеку. Он написал мне на почту, но не обозначил время визита. Поэтому я и осталась дома.

Спустя час в мою дверь стучит соседка. По крайней мере, это должна быть она, потому что никто больше не может попасть в наш совместный тамбур.

Я тороплюсь в прихожую, заранее расплываясь в улыбке, потому что всегда рада Юле. Распахиваю дверь и... застываю на месте. Улыбка сползает, а губы непроизвольно начинают дрожать.

Это Тимур. И Юля... Которая сразу ныряет за дверь своей квартиры. Но я успеваю заметить её хитрую улыбочку.

Что происходит?..

Тимур шагает через порог, оттеснив меня в сторону. Сразу закрывает дверь, отрезая нас от внешнего мира. Смотрит мне в глаза. Потом его взгляд устремляется к моему животу. Словно он точно знает, куда нужно смотреть, ведь широкая футболка на мне не выдаёт мою беременность, а наоборот, скрывает её.

Я молчу и кусаю губы, чтобы унять их дрожь.

– Это правда? – его хриплый голос пробирает меня до мурашек.

– Что правда? – а мой голос звучит глухо, как из-под толщи воды.

Тимур вдруг протягивает руку, и его ладонь легонько ложится на мой живот. Теперь я начинаю дрожать всем телом.

– Значит... правда, – словно самому себе кивает мужчина.

Его взгляд вновь поднимается к моим глазам, а вторая рука тоже ложится на живот.

– Амина... Я... Я так скучал по тебе... Так виноват… Я должен был всё хорошенько обдумать, прежде чем рубить с плеча…

Моё сердце совершает кульбит. Положив ладони поверх его рук, я начинаю говорить одновременно с ним:

– Тимур... прости меня, пожалуйста! Прости, что обманула! Прости, что не сказала «прости», когда ты узнал правду. Я готова всю жизнь просить у тебя прощения за то, что сделала!

– Я прочитал твою статью, – обрывает он меня. – Два дня назад. И совсем не обязательно было...