Несносная Херктерент - 2 [СИ]

Приглядевшись, Марина даже отступает на пару шагов, чуть не сбив с ног Эр. Если можно соорудить образец техники, под которым можно повесить табличку «Безумие войны», то вот такой образец перед ней стоит.

Рядом с водителем сидит стрелок. Только вместо пулемёта у него на вертлюге — огнемёт с лёгкого бронетранспортёра. Сопло прикрыто бронированным раструбом. Собственно, этим защита машинки и ограниченна. Бак с огнесмесью и баллон со сжатым воздухом находятся позади стрелка. Дверки в машине в оригинале брезентовые, тут их вовсе нет, зато с каждого бока висят по две канистры с бензином и ещё три стоят на переднем бампере.

Как на таком агрегате можно подобраться на дальность действия огнемёта, Марина не представляет совершенно. В бензобак обычной машины ещё надо попасть. Тут же в машину сложно попасть, и не зацепить что-нибудь огнеопасное. Полыхнёт мгновенно!

Как такое можно использовать!!! Ездить на таком — чистой воды самоубийство, притом абсолютно бессмысленное и крайне жестокое.

Судя по эмблеме на капоте, машина была из состава танковой дивизии. На память Херктерент не жалуется. Номер дивизии мелькал в недавних сводках. Правда, про тот участок фронта говорилось: «Идут бои местного значения против таких-то и таких-то дивизий». Миррены в своих сводках говорили то же самое, что бывало очень редко.

Следов эксплуатации или боевых повреждений на машине нет. «Будь хотя бы один след, машина бы сюда просто не попала бы» — отмечает про себя Марина. На спидометре — нет и трёхсот километров.

Танкисты тоже явно не представляли, как это можно использовать и практически не ездили. В тех краях помереть можно и гораздо менее экзотическим способом. Видимо, от машинки избавились при первом удобном случае, бросив как «неисправную» при локальном отступлении или отходе.

Мнение грэдов о агрегате с мнением прежних владельцев совпадало наверняка до последнего слова. Цензурными были только предлоги.

Интересно, в «Министерстве вооружений» кто-то решил поправить свое финансовое положение, или это инициатива местного изобретателя? Скорее, первое, ибо в части такого умельца потенциальный экипаж бил бы очень долго и старательно.

Но, если фантазию поднапрячь и моральных комплексов не испытывать, можно предположить, что для подавления городских бунтов вполне может сгодится. У толпы оружия не сильно много. Пока догадаются, что выехавший из полицейских рядов агрегат не водомёт — будет поздно. Впрочем, Марина считает, что даже мирренская полиция не настолько жестока.

В колониях применять, усмиряя восставших чёрных с копьями? Да тоже толку мало. Всё-таки есть минимальный риск получить меткую пулю. В жарких странах миррены иную стратегию «усмирения» применяли, практикуя периодические бомбёжки деревень. В том числе, и газовыми бомбами. Для самых важных случаев применяли артиллерию и вполне классического вида огнемётные танки.

Марина восторги Эр сначала понять не могла. Подумаешь, в город выбрались. Потом сообразила — это Марина по стране поколесила, на самолётах летала и даже на линкоре в море ходила. А Эрида значительную часть жизни провела в своем сказочном дворце. Марина даже на парадах её никогда не видела. Не потому что Херт не брал — он-то взял бы с удовольствием, но впечатлительная Эрида заболевала почти перед каждым государственным праздником. Для неё поездка в школу была чуть ли не самым значительным путешествием в жизни. Она на самом деле впервые вот так, сама по себе, гуляет в столице. Марина помнит — Саргон и Кэрдин неоднократно потешались над Хертом: «Самый охраняемый объект в нашей стране дворец твоей дочери — тот на который никто и никогда не нападёт. Ибо незачем». Марина правда, не совсем понимала, почему про дворец Эр так говорят — сама-то она знает кучу мест, где спокойно можно через забор перелезть. Даже Эриду звала в императорский парк слазить, но та отказалась: «Забор слишком высокий». Упрямством Эр в отца — если уж что-то решила, мнения никогда не изменит, хотя Марина и через куда более высокие заборы лазить приходилось.

— Смотри! — Эр хватает Марину за рукав. В глазах — испуг, — Там!

Марина смотрит, куда показали. Какие-то люди в сером разбирают старый дом. Невдалеке стоят несколько солдат и офицер. Что так напугало Эриду? Марина не сразу сообразила, а поняв, чуть по лбу себя не хлопнула за недогадливость — люди в сером — миррены. Пленные! Точно, вон на многих характерные кепи.

Миррен в высоковерхой офицерской фуражке о чем-то совсем буднично разговаривает с капитаном. Только и поймёшь, что пленный, по отсутствию оружия и повязке с буквами «ВП» на рукаве.

Капитан смотрит на часы. Миррен подносит к губам свисток.

— Обед!

Миррены прекращают работу. Марина не сразу обращает внимание на стоящие неподалеку две полевые кухни. Повара — миррены. Слова непривычных команд. Рассаживаются кто где. Едят. Вроде люди как люди. Только это враги. Марина видела вблизи их гвардейцев, наблюдала и парад. Только те миррены воспринимались как-то иначе. А эти… Может, вон тот солдат убил… Хотя убил ли? Он врагов уничтожал. Могли уничтожить его. Но теперь он тут.