Несносная Херктерент - 3 [СИ]

— Себя в зеркале мало? — что-то в последнее время тараканы в голове Эр всё чаще и чаще устраивают праздники. Сегодня явно очередной да ещё и фейерверком.

— Ну, пожалуйста! — с применением главного оружия наивного умоляющего взгляда. Глядя на старые фото, Марина давно уже поняла, и от кого у подруги взгляд такой, и почему именно на её матери женился в своё время Херт. Против мужчин такие глаза страшное оружие. Только она-то девочка! Из украшений только браслет носит. Но поозорничать вполне можно, тем более, она сама в таком виде точно никуда не пойдёт.

— Марина, ты куда? Не обижайся! — тут уже интонация — вот-вот заплачет.

— Дверь запереть. Голая Еггта — слишком большая ценность, чтобы позволять на неё кому попало любоваться.

Удачная возможность рассмотреть Эр взглядом врача. Всё-таки была серьёзнейшая операция. Кое-что заметно, но именно потому, что она знает, куда смотреть. Видела фотографии, где Эриду частично видно изнутри. В том числе, и бьющееся сердце. Софи тоже смотрела, глаза квадратные были. На отсутствующую публику по привычке играла, или на самом деле за подругу испугалась? Говорила потом, кошмары снились. Врала? Кто знает.

Марина спала как обычно. В конце концов, у них же обеих была в предках великий хирург.

Занятное ощущение — знать о теле подруги гораздо больше, нежели знает она сама. Притом, Эрида в медицине разбирается. Жизнь заставила. Книги читает, но лечиться по ним не пытается. И то хорошо.

Первым делом нацепила золотой пояс с отделанными мелкими бриллиантами, ножнами. Все камни натуральные, можно не сомневаться. Вот у Марины будь выбор, обошлась бы искусственными.

До половины вынимает оружие из ножен. Знаменитая узорчатая сталь Дины, или, как говорит император, «булат». Похожие узоры покрывают «Глаз Змеи» — клинок всех четырёх Дин. И пятой — самой Марины.

Перехватив кинжал делает несколько плавных, вполне способных стать смертельно опасными, движений.

Глаза Эр самым натуральным образом сияют, даже рот приоткрыт.

— Волшебное сочетание юности, нежности и смертельной опасности. Можно, я нарисую тебя такой? Ведь обаяние этого возраста уйдёт. Оно так хрупко и недолговечно.

— Потом как-нибудь. Стоп. Это я-то нежная?

— Ну да. Как и все в этом возрасте. Знаешь, какие средства женщины тратят, чтобы вернуть кожу к такому состоянию, как у нас сейчас?

— Ага. Знаю. ЕИВ говорил: «Не майся бабы дурью, вбухивая столько средств на кремы да притирания — у нас бы линкоров было в два раза больше». Кстати, я думаю, если бы меньше денег на украшения и безделушки уходило, кораблей бы было больше раза в три.

— Зачем тебе кинжал? Да ещё такой! Ты же ими пользоваться не умеешь.

— Почему? Умею. Просто не показываю никому.

Марина хмыкает. Эр это Эр. Сказала «умею» — значит, так и есть.

Заметно, Марине остались самые массивные драгоценности. Второй костюм только из украшений почти получился. Именно почти. Обнажённую спину Эр, если надо, с лёгкостью прикроет, распустив волосы. И на спину хватит, а то что ниже, останется. У Марины — короткая стрижка.

Стоят у зеркала.

— Да мы просто золотые девочки! — искренне восхищается Эрида.

— Угу. Даже безо всех этих драгоценностей. Золото самой высшей пробы. Самые ценные призы для всех мужчин нашей страны.

— Не говори так! Мне самой для себя нравится красивой быть.

Херктерент выразительно косится на браслеты на щиколотках.

— Зимние сапоги ко всему этому совсем не подходят.

Эрида по лбу себя хлопает.

— Вот! Смотри! — Эр лезет под кровать, Марина с трудом удерживается, чтобы не поддать ей по заду. Если сравнивать со старинными скульптурами — то неизвестно, у кого лучше. Тогда мода была на изображение совершенного и прекрасного тела. Тут совершенство не бронзовое или каменное, а абсолютно натуральное и упругое.

— Туфельки золотые. Примерь.

Эрида протягивает открытую коробку.

Марина вертит ногой так и эдак.

— Сидят как влитые… — тут же впивается взглядом в разноцветные глаза, — Как ты узнала? Такие колодки только в одном месте есть.

— Через МИДв, наверное. Это ведь не секретная информация.

— Надо думать, ты на Софи тоже заказала. И зачем?

Марина только посмеивается. Блестящее знание Эридой классической живописи сыграло с ней злую шутку. Гравюры считались низким жанром. Тем более, многие носили откровенно пропагандистский характер. Примерно, как плакаты на улицах, или «высочайше одобренные» портреты в кабинетах.

Мода изображать заказчиков в виде древних героев, не говоря уж про сцены из жизни этих самых героев, цвела во времена Великих Еггтов самыми пышными цветами. Анатомию художники тех времён знали блестяще. Была только небольшая проблема — археология в те времена ещё даже не родилась, подводная и сейчас пребывает в зачаточном состоянии. Но уже было понимание — пятьсот и больше лет назад люди одевались совсем иначе и совсем другие доспехи носили.